Я изменила форму носа, и жизнь моя стала другой.
Потом я много раз задавала себе вопрос: а ради этого ли я так мучилась? Неужели пластическая операция была мне нужна, чтобы обрести… спокойствие? Хм, вообще-то я рассчитывала на феерическую взбалмошность московских ночей, электрическую встряску, которая выдернула бы меня из гнойного болота привычной бессмысленности.
А получилось иначе.
Решение далось мне просто – я собрала вещи и переехала к Павлу. И в тот вечер, когда мы весело распаковывали мои чемоданы, пили шампанское за мой новый дом, мне казалось, что обещанное сумасшествие наконец начинается. Я приподнято отвоевывала пространство, прятала его лосьоны для бритья в дальний шкафчик ванной, чтобы самой занять лучшие полки, мои туфли разноцветной кучей-малой валялись рядом с его растоптанными ботами…
А вышло по-другому…
Важные вехи в жизни каждой женщины: первая менструация, первый неумелый поцелуй, первый секс (как правило, бездумный и не впечатляющий, о котором если и вспоминаешь, то только на циничных девичниках) и первый борщ, сваренный для любимого мужчины.
Вот что странно: за полгода совместного проживания с Георгием я ни разу для него не готовила. Вернее, предприняла несколько неловких попыток уделать всю кухню мукой, разбившимися яйцами и клейкими каплями теста, но в конце концов Георгий приостановил мои кулинарные эксперименты заявлением: «Зайка, ты особенно не старайся, я все равно в ресторанах ем. Пусть в доме всегда будет холодное пиво и крекеры, этого вполне достаточно». Так и повелось – Георгий ел неизвестно где, я – в Макдоналдсе через дорогу.
Паша совсем по-другому подходил к насыщению организма калориями. Домашняя еда была для него чем-то вроде символа успешной жизни. Если в доме наличествует улыбающаяся женщина и пахнет пирогами – значит жизнь удалась.
Никогда не забуду, как в наше первое общее утро перед уходом на работу он сказал, нахмурившись:
– Сегодня у меня дневная смена. Вернусь не раньше семи. Так что ты вполне успеешь сварить гороховый суп. Хотя нет, давай гороховый лучше завтра, а сегодня – борщ!
Я приподнялась на локте и выпучила глаза. Сон как рукой сняло. Вообще-то я собиралась дождаться, пока он отчалит из дома, потом позавтракать с Наташкой в кофейне при гостинице «Мариотт», потом попутешествовать по магазинам, убаюканная ее щебетанием, потом купить в книжном магазине «Москва» какое-нибудь умиротворяющее бессмысленное чтиво и посвятить вечер уютному перелистыванию страниц, сопровождаемому синхронным пожиранием пирожных. Мне казалось, что классические замужние женщины, имеющие возможность не работать, ведут себя именно так.
– Что-то не так? – он погладил меня по голове.
– Да нет, все нормально, просто… Ты знаешь, я не умею варить ни гороховый суп, ни борщ.
– Ничего, это просто, – рассмеялся Паша, – к тому же у тебя полно времени, можешь и запороть пару вариантов.
– Я даже мяса ни разу не покупала!
– Надо когда-то начинать, – флегматично вздохнул он, выбираясь из-под одеяла, – могу дать наводку: в книжном магазине напротив продается полно кулинарных справочников. Рынок в двух кварталах. Так что действуйте, девушка.
Что это был за день! Совершенно ненормальный. Сама не зная почему, я не стала посылать на глазах наглеющего адресата по известному адресу. Нет, я и правда, наскоро позавтракав недоваренным яйцом, поплелась сначала в книжный, затем на рынок. В кухонных шкафчиках хозяйственного Павла нашлись все необходимые инструменты – разнокалиберные кастрюльки, начищенные до блеска, остро заточенные ножи швейцарского производства, восемнадцать разделочных досок и целый ящик агрегатов загадочного назначения. Интересно, он сам увлекается приготовлением пищи или до меня у него был роман с шеф-поваром?
Для того чтобы убедиться в бессмысленности кулинарных книг, мне понадобилось три с половиной часа. Теперь я знаю точно, что кулинарные справочники пишут самодовольные хозяюшки из серии «я-круче-всех-а-ты-полное-дерьмо-раз-даже-не-умеешь-пассеровать-морковку». Выбросив три кастрюли, заготовленные строго по книге полуфабрикатов, я сдалась и решила действовать по наитию. В итоге к возвращению Павла в квартире уютно пахло горелым луком, от плиты валил благородный черный дым. Зато в моих резервах была огромная кастрюля с густым малиновым варевом, моим первым самостоятельным борщом.