Разговорчивый, улыбчивый, он быстро подружился с Дамиром и частенько забегал к тому на послеобеденный перекур.
– Что ты нашел в этой грымзе? – с ходу начал он. – Ты посмотри где она, а где ты.
– И где она, а где я? – удивился Дамир.
– Она же обычная недотраханная тетка, каких миллион. Сколько ей? Тридцатник?
– Двадцать семь, кажется.
– Один хрен. Ты тратишь на нее слишком много времени, и все без толку.
– Почему без толку? – обиженно засопел Дамир. – Она мне машину подарит, «Ниву-шевроле».
– «Ниву-шевроле»! – насмешливо передразнил Иван. – С твоими данными ты мог бы со временем рассчитывать и на «феррари». Оглядись вокруг. Разуй глаза!
Вокруг них был лишь ухоженный сад работодателей Дамира – сочными бутонами алели пышные розовые кусты, меланхолично кудрявились карликовые березки, пряно благоухал жасминовый куст…
– Тебе же повезло поселиться в настоящем Клондайке! Пятьдесят домов, и почти в каждом есть неустроенная баба. А летом они почему-то особенно бешеные. А ты тратишь время на какую-то кошелку с «Нивой-шевроле».
В тот вечер он долго не мог уснуть – все думал о том, что сказал Иван. Иногда, выбираясь за покупками или на велопрогулку, он и правда перехватывал заинтерсованные взгляды окрестных дам. Некоторые из них с ним здоровались и даже приглашали заходить на чай – за этим шутливым ни к чему не обязывающим трепом ему чудился неуловимый знак вопроса.
Наверное, Иван прав – от Наташки надо избавляться, и чем скорее, тем лучше.
«Жалко ее, конечно. Влюбилась. Еще бы, где ей заполучить такого как я, – думал он, пересчитывая накопленные за череду свиданий деньги, – молодого, сильного, всегда в боевой готовности… Ничего, она и так слишком долго пользовалась мною в одиночку. Поплачет немного и успокоится. Бедняжка!»
ГЛАВА 11
У Ксении в ноге лопнула спица. Она заметила это утром, проснувшись на рассвете от некоего нового, доселе неизведанного сорта боли. Уголки спицы поникли, шрамы пульсировали жалящим огнем, кость ныла, словно моля о пощаде.
Когда она поняла, что случилось, похолодела, почувствовала себя героиней третьесортного фильма ужасов, в котором весь сюжет строится на тошнотворном физиологическом месиве. Ксения не рискнула надеть привычные спортивные штаны, отправилась в больницу прямо в домашнем халате.
Таксист с любопытством посматривал на нее в зеркало заднего вида. Бледная, непричесанная девушка с отрешенным лицом и жуткими аппаратами на ногах.
– Автокатастрофа? – наконец сочувственно спросил он.
У Ксении не было настроения поддерживать диалог, но таксист был явно не из породы напрашивающихся на внимание хамов – обычный добрый человек, которому в голову ударил коктейль из любопытства и сочувствия.
– Нет. Просто катастрофа, – ответила она.
– Все пройдет, – вздохнул сердобольный таксист, – в конце концов, не мы выбираем судьбу…
Ей вдруг стало неприятно, что ее жалеет этот мужчина – пожилой, с неаккуратной, словно молью проеденной проплешиной на затылке, в потертой кожаной куртке рыночного образца и неисправимо сутулой спиной.
– Вообще-то я сама такую судьбу выбрала, – с вызовом улыбнулась Ксюша, – понимаете, я собираюсь ноги удлинить. На меня надели эти аппараты, и через полгода я стану на семь сантиметров выше. Это для меня актуально, потому что я модель.
Она старалась выдерживать насмешливо-отрешенный тон – таким девушки рассказывают друг другу о новых разновидностях антицеллюлитного массажа. Но Ксения и сама не могла не заметить, насколько дикой звучит ее история, изложенная в жанре сухих фактических выжимок.
А таксист и вовсе чуть руль из рук не выпустил. Его лицо вытянулось, он обернулся, чтобы посмотреть на нее повнимательнее, и едва не протаранил грузовик.
– Следите лучше за дорогой, – миролюбиво посоветовала она, – потому что во мне ничего особенного нет.
Остаток дороги он молчал – правда, в зеркало заднего вида заглядывал куда чаще, чем того требовала дорожная ситуация. Уже у ворот клиники, помогая ей выбраться, вздохнул:
– Что же это творится, куда мы катимся? И ладно бы карлица была, а то ведь красивая девка, высокая! На такие муки себя обрекла, и еще неизвестно, что выйдет. Моя вот внучка тоже ненормальная, не жрет ничего. Тоже хочет стать моделью, дурочка.