- Не надо, Алдариель, - тихо сказал гном.
- Я могу помочь! Вы же знаете, что могу, - я уставилась на гномов в непонимании.
Фили перехватил мою вторую руку.
- Мы не хотим, чтобы тебе было больно, Кили сам справится. Ты и так еле на ногах держишься. К тому же рядом будет Тауриэль. Она наложит лечебные травы и будет петь, пока рана со временем не затянется. И её от этого не скрутит, как тебя. Эльфы тоже обладают способностями исцелять недуги. Они, конечно, не способны вытянуть с того света, как делаешь это ты, но вылечить рваную рану они могут.
Я обречённо опустила руки и кивнула. Тауриэль чуть ли не бегом подошла к кровати. В руках она держала миску, в которой измельчала цветы. Приторный запах разнёсся по залу. Я огляделась. Ещё четыре кровати были заняты ранеными. Над ними уже тихо пели эльфы. Мелодии соединялись вместе, накладывались одна на другую и складывались в единый хор, который разливался теплом до самого сердца и успокаивал. Я почувствовала, что моя собственная дрожь проходит. Голоса эльфов заполняли пустоты в моей душе и очищали разум. Тауриэль, промыв рану Кили, наложила получившуюся кашицу, прижала свои руки к ране и запела сначала низким голосом, а потом всё выше и выше, и вот уже её голос растворился в общей песне. У меня создалось впечатление, что я присутствую при таинстве, которое удаётся увидеть и услышать далеко не каждому. Красота была во всём – в эльфах, в их голосах, в окружающем убранстве, в воздухе. Это завораживало и заставляло сердце трепетать от восхищения.
Меня тронули за руку и я очнулась. Гимли протягивал мне флягу с водой. Я с благодарностью приняла её и начала жадно глотать, в горле от пережитого было сухо как в пустыне. Сделав три больших глотка я поперхнулась. Это оказалось довольно крепкое вино. Я уставилась на Гимли, а он серьёзно кивнул:
- Пей! Ты сейчас выглядишь так, словно тебя съел и переварил варг.
- Всё так почти и было, Гимли, только потом на мне ещё поплясала огромная волосатая тварь, искупав в своей слизи, - согласилась я.
- Сочувствую, - Гимли взял протянутую мной флягу, тоже сделал большой глоток и протянул Двалину. Двалин потряс её, она была почти пустая.
- Совести у тебя нет, Гимли, - сердито сказал гном.
- А я и не брал. Только оружие и немного вина, - ответил Гимли, - на пони есть ещё. Но думаю, что эльфы не поскупятся и дадут нам бочонок из своих закромов. Так что потерпи, Двалин, и мы устроим с тобой соревнование. Только я ещё не решил – на скорость или на количество.
- На выдержку, - раздался бодрый голос за спиной. Мы обернулись. Там стоял Леголас и в глазах его искрились искорки веселья. Гимли издал какое-то полурычание полувозглас и раскрыл руки. Леголас подошёл и с улыбкой на губах обнял гнома за плечи.
- Я рад снова видеть тебя, мой друг, Гимли! Попируем сегодня?
- А то! Уж сегодня я точно перепью тебя, остроухий эльфийский принц!
- Буду ждать с нетерпением! – весело произнёс Леголас и посмотрел на остальных, - Рад приветствовать вас в замке Лихолесья. В прошлый раз мне не удалось вас застать. – гномы переглянулись, - Зато сегодня вечером мы восполним этот пробел. Сейчас вас проводят в комнаты для отдыха. Встретимся на ужине!
Принц Лихолесья кивнул головой и направился к раненым. Он остановил взгляд на Тауриэль и Кили и на секунду мне показалось, что глаза его дотоле весёлые, погрустнели. Он быстро перевёл взгляд на другие кровати и подошёл к одной из них. Я услышала обрывки разговора.
- Как Рингел?
- Яда оказалось слишком много. Её сердце еле прослушивается. Будем надеяться на лучшее…
…
Меня привели уже в знакомую комнату. Гномы же отправились ярусом выше в те же самые комнаты, что им были предоставлены в первый наш злополучный визит. На моей кровати уже высилась горка чистой одежды. Я с облегчением отметила, что это рубашка, а не платье. Быстро сбросив одежду, я устремилась за резную ширму. Только опустившись в воду, я смогла немного расслабиться.
- Я не хочу об этом думать. Я не хочу об этом думать. Просто возьму и не буду об этом думать, - поёжилась я. Паучья слизь отмывалась тяжело. Всё моё тело оказалось в синяках и ушибах. Над бровью я нащупала припухшую царапину. Спина жутко болела после падения с Эленарин. Я мочалилась и окуналась в воду несметное количество раз. Когда же наконец-то мне удалось промыть волосы от слизи, я устало навалилась на берег озерца и закрыла глаза. Перед внутренним взором мелькали волосатые паучьи лапки и острые жвала. Я резко открыла глаза. Так не пойдёт. Я встала из воды, повернулась, чтобы выйти и вскрикнув от неожиданности и возмущения, села обратно в воду. Около ширмы стоял Торин и не отрываясь смотрел на меня. Из воды торчал только мой нос и глаза, которые начали мигать с удвоенной скоростью. Нервы сдавали. Мой дневной запас адреналина был явно исчерпан до дна.
- Алдариель, - Торин сделал шаг по направлению ко мне.
- Прочь. Выйди вон! – взвилась я, зло посмотрев на короля Эребора и обнимая себя за плечи.
- Алдариель, - повторил он, - я не знал… я не думал, что орки так…, - он запнулся.
- Искромсали моё тело? - рыкнула я, - Да, я уродина! А теперь выйди и оставь меня! – прокричала я в лицо Торина.
- Прости, - Торин сделал шаг назад и быстро вышел.
Я тут же вылезла, замоталась простыней, которые тут, видимо, использовались как полотенца и вышла в комнату. Её пустота давила, а тишина оглушала. Я тяжело вздохнула и начала переодеваться. Перед тем, как натянуть рубашку, я мельком взглянула в зеркало. Даже в тусклом свете светильников, я отчётливо увидела уродливые шрамы, растекающиеся по рукам и плечам, скукоживая обуглившуюся кожу в жутких узорах. По спине расползались длинные розово-лиловые линии в изломанных пересечениях от поясницы до шеи. Они набухли и стали похожи на рельефную карту какой-нибудь вулканической местности. Картину дополняли свежие синяки. У меня вырвался из груди стон, но я тут же заглушила его краем рубашки. Потом мои мысли вернулись к Торину. Ко мне вдруг пришла мысль, что до того, как он увидел мои шрамы, можно было мечтать и ловить бабочек в животе, чувствовать себя интересной и желанной. А теперь… В последнем взгляде Торина я увидела только жалость и изумление. Он явно не ожидал того, что увидел. Он, конечно, знал, что меня жгли, но вероятно не представлял масштаб повреждений. Теперь мне будет очень сложно просеивать в его взгляде отражение своего тела.
За занавеской раздался голос:
- Можно войти?
- Симраил! – вздохнула я, - ну, входи.Настроение ты мне уже не испортишь. Оно и так на дне самого глубокого колодца.
Симраил вошёл. Он уже переоделся и от него пахло травами, как в саду лечебницы. В руках он держал резную шкатулку.
- Садись, Алдариель, - сказал эльф.
Он открыл шкатулку, там оказалась мазь. Он окунул в неё кончик пальца и протянул руку к моему лицу. Я отпрянула.
- Не дёргайся, а то в глаз попаду, - голос Симраила был уставшим. И он начал аккуратно втирать мазь в царапину у меня над бровью. Начало щипать и я зажмурилась, но тут же открыла глаза, так как почувствовала лёгкий ветерок на лбу. Симраил приблизившись дул на рану. Я посмотрела на его правильные, мягкие губы и сглотнула, потом перевела взгляд выше и встретилась с его пронзительным взглядом. Это заставило меня смутиться и отстраниться.
- Спасибо, - прошептала я.
- Закатай рукава и штанины, и подними рубашку. Я наложу мазь на синяки и они к завтрашнему дню уже побледнеют и не будут так сильно болеть.
- Я могу сама, - предложение Симраила не имело никакой задней мысли, но я смутилась.
- Алдариель, - спокойно сказал эльф, - я просто намажу тебя мазью и уйду.
- Симраил, я не хочу, чтобы…
- Я знаю. Но я уже всё видел, поэтому не стоит меня стесняться, - он сказал это очень просто, без какой-либо жалости в голосе, но с профессиональной серьёзностью, как доктор испуганному пациенту, поэтому мне просто захотелось расслабиться и довериться. Я закатала штанины и смотрела как эльф, опустившись на одно колено, нежными движениями накладывает мазь на синие пятна у меня на коже, потом он поочерёдно проделал то же самое с руками. Он посмотрел мне в глаза прежде, чем дотронуться до края рубашки и приподнять её сначала с левого бока, потом с правого. Потом развязал тесёмки у меня на груди и опустил ворот на одно плечо, затем на другое. Там синяков не оказалось. Симраил очень медленно повернул меня спиной к себе и поднял рубашку. Я сидела почти не дыша и выпрямившись стрункой, чувствуя как пальцы эльфа проходятся вдоль шрамов от поясницы, выше, вдоль позвоночника, уже около шеи. Мурашки побежали по коже, дыхание сбилось. Я стряхнула наваждение и резким движением опустила рубашку.