Родичи и друзья Эльвэ Синголло тоже остались в Средиземье, по-прежнему разыскивая его, хотя и рады были бы уйти в Валинор, к свету Древ, если б Ульмо и Ольвэ пожелали бы задержаться. Но Ольвэ стремился уйти; и, в конце концов, большинство тэлери взошло на остров, и Ульмо повлек их прочь. Так друзья Эльвэ остались одни, и назвали себя Эглаф – Позабытый Народ. Они жили большей частью в лесах и холмах Белерианда, а не у моря, наполнявшего их скорбью; но тоска по Аману всегда жила в их сердце.
Но когда Эльвэ очнулся от долгого забытья, они с Мелиан вышли из Нан Эльмота и жили с тех пор в сердце этого края. И хотя велико было его желание вновь увидеть блеск Древ, в лице Мелиан он зрел свет Амана, как в незамутимом зеркале, и свет этот дарил ему покой. Народ его в радости собрался вокруг него и дивился: ибо Эльве, хоть и был прежде прекрасен и благороден, ныне походил он на владыку майаров – высочайший из Детей Илуватара, с глазами, как лунное серебро; и высокая судьба ожидала его.
А Оссэ последовал за дружиной Ольвэ и, когда они входили в залив Эльдамар (что значит Дом Эльфов), воззвал к ним; и они узнали его голос и взмолились к Ульмо, прося прекратить плавание. И Ульмо внял их просьбе, и по его велению Оссэ остановил остров и укоренил его в основании моря. Ульмо сделал это тем охотней, что он понимал души тэлери и на Совете Валаров был против призыва, считая, что квэнди лучше оставаться в Средиземье.
Мало радости было валарам в том, что он сделал; и Финвэ опечалился, когда тэлери не пришли, а пуще – когда узнал, что Эльвэ покинут, и что им никогда не увидеться, кроме, как в чертогах Мандоса. Но Остров не двигался более и стоял одиноко в заливе Эльдамарском; и был он назван Тол Эрессэа, Одинокий Остров. Там тэлери жили, как им желалось – под звездами небес и все же близ Амана и бессмертного брега. Этим долгим житьем врозь объясняется отличие языка Одинокого Острова от языка ваниаров и нолдоров.
Им валары дали земли и место, чтобы жить. Даже среди сияющих цветов в древосветных садах Валинора жаждали они видеть порой звезды; а потому в гигантской стене Пелоров был сделан проход, и там, в глубокой долине, что сбегала к морю, эльдары подняли высокий зеленый холм; звался он Туна. С запада на него падал свет Дерев, и тень его всегда лежала на востоке; и на восток смотрел он – на Эльдамарский залив, и Одинокий Остров, и Тенистые Моря. Тогда сквозь Калакирию, Ущелье Света, вырвался свет Благословенного Края, расцвечивая темные волны серебром и золотом, и коснулся Одинокого Острова, и его западный берег стал прекрасен и зелен. Там распустились первые цветы, расцветшие восточнее Гор Амана.
На вершине Туны поднялись белые стены и террасы Тириона – города эльфов, и высочайшей из башен того города был Маяк Ингвэ, Миндон Эльдалиэва, чей серебряный фонарь виден далеко в туманах моря. Немногие смертные зрели его тонкий луч. Ваниары и нолдоры долго жили в братстве в Тирионе. А так как изо всех творений в Валиноре более всего любили они белое Дерево, Йаванна сотворила для них дерево, подобное Тэлпериону; только оно не светилось собственным светом. Галафилион звалось оно на языке синдаров. Это дерево посадили в садах у подножья Миндона, и там оно цвело, и было наречено Целеборном; говорят, от него произошел Нимлот. Белое Дерево Нуменора.
Манвэ и Варда более всего любили ваниаров, Дивных Эльфов; а нолдоры были милы Ауле, и он со своим народом часто приходил к ним; и знания и искусность нолдоров стали поистине велики, – но тем больше была их жажда знания, и во многом они вскоре превзошли учителей. Язык их был изменчив, ибо они любили слова и всегда стремились найти наиболее подходящие названия всему, что знали или задумывали. Случилось так, что каменщики дома Финвэ, добывая в горах камень (ибо более всего любили строить высокие башни), впервые нашли алмазы – и добыли их бессчетное множество; и они изобрели инструменты, чтобы обрабатывать их, придавая неповторимые формы. Они не копили алмазы, но спокойно дарили, и трудами их богател Валинор.
Нолдоры впоследствии вернулись в Средиземье, и в повести этой говорится большей частью об их делах; посему здесь надо сказать об именах и родстве принцев нолдоров – в той форме, в которой эти имена произносились эльфами Белерианда.
Финвэ был королем нолдоров. Сыновья Финвэ были Феанор, Финголфин и Финарфин; но матерью Феанора была Мириэль Сериндэ, тогда как матерью Финголфина и Финарфина – Индис из ваниров.
Феанор был искуснейшим из братьев в речах и мастерстве; дух его пылал огнем. Финголфин был сильнейшим, самым стойким и доблестным; Финарфин – самым прекрасным и мудрым; впоследствии он сдружился с сыновьями Ольвэ, вождя тэлери, и взял в жены Эарвен, деву-лебедь из Альквалондэ, дочь Ольвэ.