— Я думал, все катары ориентируются на запах. Это часть нашей жизни.
— Все! Ты прав, — согласно кивнул дед. — Но не все предают этому такое значение.
— И что было дальше? Я выдал твою тайну перед бабушкой? Вы поругались?
— Нет, конечно. Бубля была самой лучшей на свете катаркой. Я хотел забрать платок, как только ты проснешься, но это оказалось не просто сделать. Даже когда выздоровел, ни в какую не выпускал из рук мой секретный подарок. Ты стал одержим. И каждый раз, когда тебя приводили к нам в гости, бабуля видела его и снова, и снова страдала. Видимо, это и привело к… — дед запнулся и отвел взгляд. — Давай, не будем ворошить прошлого, хорошо?
— Это был подарок от Маргоши? — внезапно догадался Морган.
— Да, — тихо прошептал дед. — Прощальный. Даже не представляешь, сколь многое он значил для меня. Я и силой отнимал и угрожал. Но ты упрямый. Платочек стал не просто для тебя фетишем, он стал символом твоего главенствующего положения над всеми нами. Через него ты доказывал свое право быть услышанным. Для Шпуни этим символом является соска. Думаешь, она ему нужна? Думаешь, мой младший внук не может жить без неё? Нет, Шпуня идет против системы. Обычно в семье рождается не больше одной подобной персоны. Это дар предков. Но моя дочь принесла в этот мир аж двух!
— Именно поэтому ты выбрал меня своим преемником, да? Потому что я — дар предков?
— Никого я не выбирал! — удивленно пробормотал дед. — Ты сам захотел стать старейшиной. Пришел ко мне однажды и сказал: «Хочу быть как ты, сильным и смелым». Думаешь, я смог бы отказать любимому внуку и такому упрямцу? Ты же максималист! Если выбирать кем стать, то только лидером, если любить — то непременно первую красавицу!
— Брильянт галактики, если уж быть до конца честным, — улыбнулся Морган. — Одну из самых сильных и притягательных женщин во вселенной.
— Как радостно слышать такие слова от тебя, — старейшина умилено посмотрел на внука. — Мне сказать, чтобы сватов высылала?
— Каких сватов? Ты опять про Катарину? Нет, дед, не хочу о ней даже разговаривать.
— В смысле? — встрепенулся старый катар.
— Без формальностей, хорошо? Я скажу, что вижу. Катарина считает меня выгодной партией, но если вдруг перед ней появится даже какой-нибудь каджит, вроде канцлера Шнобби, она тут же забудет обо мне.
— Как ты смеешь называть Шнобби Шнапса — каджитом! — возмутился дед и отвесил смачный подзатыльник. — Такого достойного катара еще поискать надо!
— А ты и с ним знаком? — выпучил глаза Морган. — Дед, я что — проживаю твою жизнь?
— Упаси Разум! Но естественно, что ты познакомился с хитрецом Шнобби, он тоже любит быть в центре событий. Ох, и наворотили мы дел в молодости, — хохотнул дед. — И тут ты прав, если он появится, все деревенские женщины тут же побросают своих мужей, это я тебе точно говорю. Жаль, мать твоя не согласилась выйти за него.
— Она бы умерла первыми же родами! — вырвалось у Моргана от ужаса.
— Откуда ты это знаешь? — похолодел старейшина. — Только держатели Силы владеют такой информацией.
— Но ты ведь знаешь?
— Откуда ты знаешь? — повторил свой вопрос дед, четко выделяя каждое слово, и в его взгляде больше не читалось непринужденность, с которой велся весь разговор. Даже воспоминание о некой Маргоши не вызвало в нем столько страха.
— Я служу под командованием проводника, — стушевался Морган и немного приврал.
— СШГ делает смешенные отряды? — как будто успокоился дед. — Странно, это ведь как если бы мы организовали ополчение против Сина и взяли в технический отдел кого-нибудь из Свистунов. Нелепо!
— Ты сравнил меня со Свиньями?
— Морик, не ври себе. Ты же видел, на что способны проводники. Куда нам, простым смертным? Не значит, что надо преклоняться перед ними, просто мы разные. Представь, если бы ты всю свою жизнь знал, что сильней окружающих? Каким бы ты вырос?
— Таким же! — гордо заявил Морган.
— Ну да, ты бы вырос таким же, — вздохнул дед. — Неудачный пример. В любом случае, держатели Силы, даже такого низкого ранга, как проводники — очень опасны.
— Не волнуйся, мой капитан немного нестандартный проводник. А теперь расскажи мне, что значит канцлер Шнобби и моя мама? Этот катар гипотетически мог бы стать мне отцом?
— Не совсем прям так. Он предлагал один раз, ради дружбы. Хотел спасти положение, но я не согласился. Дочь к тому времени уже влюбилась в этого дупака и бестолковца — отца твоего. Из дома два раза сбегала, сватов втайне от нас с Бублей посылала. Так что ей не до Шнобби было, совсем. Он и предлагал лишь за тем, чтобы уберечь её от неравного брака. А теперь ты ответь мне, почему назвал его каджитом?