***
Морик плотно прикрыл входную дверь, бросил сумку на обувную тумбочку, разулся и юркнул на кухню, которая начиналась практически сразу за небольшим узким коридором. У плиты стояла мать, помешивая что-то в сковородке. Уж сколько раз Морган ей показывал, как работает дроид-помощник, сколько раз пытался уговорить облегчить собственный труд, но мать оставалась непоколебимой. Для неё существовало одно золотое правило: «Если приготовлено собственными руками, то приготовлено с любовью». И самое парадоксальное в этой установке была её полная уверенность, что степень вкусности блюда зависела от степени усталости после процесса. То есть, по мнению его драгоценной матушки, чем сильней она утомилась в готовке, тем вкусней должно быть им. Но кашеварить на семнадцать персон — это перебор, считал лично Морган. Да и, выкидывая фантастические ожидания, мама готовила вкусно, но ничем не лучше запрограммированной для этого дела машины, а иногда и хуже. И всё получалось с точностью до наоборот. Чем сильней мама уставала на кухне, тем менее вкусно было приготовлено блюдо.
— Что стряпаешь? — поинтересовался Морган самым спокойным голосом, на какой только мог рассчитывать в такой непростой ситуации. Волновался он, словно школьник после родительского сбора.
— Сировые шарики, — автоматом ответила мама и обернулась. — Морик!
Она тут же бросила все свои приборы и поспешила заключить сына в объятия. Они у неё совсем не походили на капитанские — холодные и отстраненные. Морган успел отвыкнуть от закрытости, свойственной, наверное, всем представителям его расы. Мама только едва ухватила за плечи, приблизила свое лицо к его шее и сделала короткий громкий вздох, выказывая крайнюю степень любви по меркам катар. Морган повторил за ней и их «нежности» тут же прекратились.
— Почему ты не предупредил? Надолго?
— Отпуск дали неожиданно, не успел даже сообщение написать.
— Понятно. Голоден? Садись сейчас всё будет готово. Хотя нет, знаешь, не мог бы ты сходить к соседке за Шпуней? Она приглядывает за ним, пока старшие в школе, а Легорий с отцом сорняки дергает.
Морган вышел из дома и направился к бабке Пуги. Это была катарка в возрасте, организовавшая в своем дворике мини детский сад, после того, как осталась вдовой. Начала с сидения с внуками и правнуками, без сопротивления соглашаясь на помощь и с соседскими котятами. Теперь же каждый в деревне знал, кто может помочь, если необходимо съездить в большой город или неожиданно на поле потребуется любой, в состоянии удерживать в руках мотыгу.
Но в этом и заключалась философия катар — так устроена катарская община, так построено всё катарское общество. Если ты не хочешь помогать соседям или созидать на благо прайду, а желаешь только потреблять, то тебя окрестят каджитом, выгонят из приличного общества, и ты вынужден будешь остаться один на один во враждебном внешнем мире. И никто никогда не протянет тебе руку помощи, пока не покаешься всенародно. Информация о каджитах распространялась среди общин молниеносно, через старейшин, как в полиции передают фото потенциального преступника. Каждый месяц представители прайдов встречаются на кругу в старом лесу Бонко, где рассказывают новости о жизни своих поселений. Морган даже учувствовал в одном из таких сборищ, как-то дед брал его с собой. Это было удивительное приключение.
Морик заглянул на соседский участок, огороженный покосившимся в нескольких местах забором. Бабка Пуги сидела на лавочке, вязала что-то, а малыши, котят шесть или семь, ползали под её ногами, играли букашками, камушками, плюшевыми игрушками и вообще всем, что попадалось на глаза. Кто из них Шпуня, Морган не имел ни малейшего понятия. Мама присылала ему фотографию самого младшего брата, но Морик не смог запомнить отличительные черты малыша. Обыкновенный симпатичный котенок в рыжую полосочку.
— Морик, ты ли это? Или старческое зрение уже совсем меня подводит? — привстала со скамейки бабуля и энергично замахала рукой. — Привет, привет! Заходи, чайку попьем! Как же я рада видеть тебя. Надолго?
— На пару недель, неожиданно отпуск получил.
— Здорово! Чует моё сердце, завтра отлично отъедимся на пиру. Деда уже видел?
— Нет, только приехал. Мама за Шпуней послала.
— Детки, гляньте. Это ваш будущий старейшина — храбрый Морик Морган! Скажите: «Здравствуйте, старейшина!»
Дети невнятно и в разнобой затянули: «ждайштуйте, сталешнина» и Морган поспешно замахал головой, желая поскорей покончить с воспитательным процессом. Уж слишком были котята малы, чтобы понимать, кто перед ними стоит и тем более четко выговорить приветствие.