Заметив Леону, она смущенно остановилась на полпути.
— Похоже, вы передумали завтракать в комнате, мадам? — спросила она.
— Да, передумала, — с сияющей улыбкой кивнула Леона. — Утро такое чудесное, и обидно проводить его в комнате за чтением. Вот я и решила, что, пожалуй, лучше поем вместе с остальными.
На лице Мэри появилось выражение нескрываемого разочарования.
— Да, мэм, — пробормотала она.
Мэри уныло побрела вниз и исчезла в коридоре, ведущем в кухню.
«Я только что остановила ветер, подгоняющий ей паруса» — подумала Леона. Хватит уже развлекать экономку, кухарку и всю остальную прислугу сплетнями о бедной гостье, которую прошлой ночью обесчестил хозяин дома. Она вовсе не униженная затоптанная фиалка, которая прячется от мира в своей спальне. Нет, она — властительница мира.
Это непримечательное происшествие чудесным образом подняло настроение Леоне. Приосанившись, она спустилась вниз и на мгновение остановилась возле открытой двери в библиотеку.
— Думаю, наш разговор не отнимет у нас много времени, мистер Уэр, — громко произнесла она театральным голосом, надеясь, что его будет слышно в кухне. — Я ужасно голодна и хочу скорее поесть.
Отложив ручку, Таддеус встал из-за стола. На его лице появилось удивленное выражение.
— Нет-нет, мисс Хьюитт, не отнимет. Я так же, как и вы, мечтаю поскорее оказаться за столом, — сказал он. — И у меня что-то разыгрался аппетит — вероятно, потому, что я отлично спал прошлой ночью.
Таддеусу не было нужды повышать голос, чтобы его услышали в кухне. Он попросту добавил в его звучание немного энергии. Прокатившись по комнате, его слова эхом отозвались от стен холла. Фог тут же напряженно выпрямился и тихо заскулил.
Улыбнувшись, Леона сказала, понизив голос:
— Хватит дурачиться.
— Извини. — Подойдя к Леоне, он закрыл дверь у нее за спиной. — Я просто продолжил твою же игру. Между прочим, я почти сразу заметил в тебе театральный дар.
Леона почувствовала, что краснеет. Но к тому мгновению, когда Таддеус вернулся к своему столу, она успела устроиться на стуле, аккуратно расправив все складки юбки. Фог вытянулся у нее под ногами.
Таддеус присел на край стола, опираясь одной ногой в пол. Удивление, несколько мгновений царившее на его суровом лице, исчезло. Вместо него появилось серьезное, внимательное выражение.
— Расскажи мне все, что тебе известно о кристалле, — попросил он. — И о том, каким образом твоя семья с ним связана. Я хочу знать все, — повторил он.
— Своего отца я не помню, — начала Леона. — Он умер, когда я была совсем маленькая. Меня вырастили мама и бабушка. Они обеспечивали себя и меня, работая с кристаллами. У женщин в нашем роду всегда был талант к этому. Маме и бабушке удавалось неплохо зарабатывать. Как тебе, без сомнения, известно, еще несколько лет назад спрос на нечто подобное был очень высок.
— Ну да, и в отличие от множества шарлатанов и мошенников, которые, заботясь о своих карьерах, устраивают публичные демонстрации всякой ерунды, твои мать и бабушка обладали настоящим даром, — кивнул Уэр. — Они действительно умели работать с кристаллами.
— Когда мне исполнилось тринадцать лет, стали проявляться мои собственные способности, — продолжала Леона. — Стало ясно, что и у меня развивается талант к работе с кристаллами. Мама и бабушка меня многому научили.
— А твои мать и бабушка состояли в обществе «Аркейн»? — поинтересовался Таддеус.
— Нет. — Леона помолчала, подбирая нужные слова. — Об Обществе они знали, но ни одна из них никогда не пыталась вступить в него.
— Почему бы и нет?
— Думаю, потому, что они не видели в этом никакого смысла, — спокойно ответила Леона. — В обществе «Аркейн» на таких, как мы, всегда смотрели свысока.
— Ну да, боюсь, такое отношение спровоцировано одной старинной легендой, которая вот уже много лет ходит в Обществе, — проговорил Таддеус.
— Легенда о Сибилле-колдунье, — вымолвила Леона.
— Да, я слышала о ней.
— Вообще-то она больше известна в Обществе как Сибилла, колдунья-девственница, — поправил ее Таддеус.
Леона приподняла брови.
— Уверена, что сейчас, спустя много лет, уже не важно, была она девственницей или нет, — заметила она.
По губам Таддеуса пробежала едва заметная улыбка.
— А вот для Силвестера Джонса, основателя Общества, это было важно, — сказал он. — Похоже, она отклонила его ухаживания.
— И кто может бросить в нее за это камень? — пожала плечами Леона. — Судя по рассказам, он был не из тех мужчин, которых женщины называют романтичными натурами.
— Не стану с тобой спорить, — сухо согласился Таддеус. — И я отлично понимаю, почему твои мать и бабушка отказывались иметь дело с Обществом. К сожалению, эта организация всегда чересчур серьезно относилась к традициям и легендам.
— Верно, а мои мама и бабушка — нет, — вымолвила Леона.
— Как камень попал в их руки?
— Мама нашла его, когда была еще совсем молодой женщиной, — ответила она.
— Нашла? — деланно равнодушным тоном переспросил Таддеус.
Леона холодно улыбнулась ему.
— Совершенно верно, — кивнула она.
— Он просто валялся где-то на земле?
— Нет, насколько мне известно, кристалл лежит на пыльной полке антикварного магазина.
— Что-то подсказывает мне, что это еще не вся история, — заметил Таддеус.
— Если это и так, мама ничего не говорила мне. Она рассказала, что как-то раз проходила мимо магазина и внезапно ощутила какое-то тревожное чувство. Войдя в магазин, она увидела кристалл. И тут же узнала его.
— Что ж, на этом и сойдемся. Продолжай, пожалуйста.
Леона вновь задумалась.
— Некоторое время у нас троих все шло хорошо, — наконец заговорила она. — Потом бабушка умерла. Через два года, в то лето, когда мне исполнилось шестнадцать, мама погибла в дорожном происшествии, находясь в карете.
— Прими мои соболезнования, — ласково промолвил Таддеус.
Леона слегка наклонила голову.
— Спасибо тебе. — Ее голос дрогнул, а рука замерла на спине собаки, которая придвинулась ближе к ней. — Маму везли на железнодорожную станцию после визита к состоятельному клиенту, который вел затворнический образ жизни. Началась гроза. Экипаж, в котором была мама, въехал на скалу и упал в реку. Мама оказалась в ловушке, не смогла выбраться и утонула.
— Ужасная история!
— С собой у нее был камень утренней зари, — продолжила Леона. — Клиент настаивай на том, чтобы она прибегала к помощи кристалла, особенно когда консультировала его.
Выражение лица Таддеуса едва заметно переменилось.
— Это произошло в тот день, когда исчез камень? — спросил он.
— Да. Уверена: вор решил, что тот, кто интересуется камнем, придет к выводу, что кристалл упал в реку и потерялся там. Но я в это не верю, — горячо проговорила Леона.
— Ты считаешь, что клиент твоей матери устроил этот несчастный случай, чтобы скрыть кражу кристалла?
— Одно время я действительно думала, что так оно и есть. Видишь ли, мне было известно, что он состоит в обществе «Аркейн», — вымолвила Леона. — Других доказательств мне было не надо. Лишь член Общества может знать о существовании кристалла и о его силе.
— А как звали клиента твоей матери? — поинтересовался Таддеус.
— Лорд Раффорд, — ответила Леона, глубоко вздыхая. — Я была уверена в том, что он завладел камнем. И решила обыскать его дом, для чего я устроилась в его дом горничной.
Таддеус впервые был в замешательстве.
— Святой Господь, женщина, ты нанялась на работу в дом к человеку, который, по твоему мнению, убил твою мать?! Из всех идиотских… — Он внезапно замолчал, его подбородок напрягся. — Впрочем, я полагаю, что это было не более рискованно, чем отправиться в дом Делбриджа в мужском костюме слуги.
— Нет, это было гораздо проще, — заверила его Леона. — Перевоплощаться в слугу не так уж трудно — нелегко войти в дом. Но наняться горничной, которая готова выполнять любую работу, совсем не сложно. Ты же знаешь, что в иерархии прислуги такие горничные занимают самое низкое положение.