Я попросил её сегодня не разглашать, что фактически собираюсь занять место Лаэма на время. Пусть маги подождут до завтра. Конечно, большинство и так догадывается, кто я такой, и волнуются. Даже слишком.
— Не обращайте на меня внимания, — киваю. — Продолжайте работать.
Я ведь тоже в первую очередь маг. И отлично знаю, что концентрация за работой нужна. В памяти всплывают слова девчонки на этот счёт — вместе с теми, по которым получается, что я обижаю слабых женщин.
Ей есть на что обижаться? Серьёзно?
Взгляд в очередной раз приковывается к стройной фигуре впереди. Эларин сегодня вроде бы в закрытом платье. Как и положено. Ворот застёгнут под самым горлом, юбка открывает только туфли, красные волосы собраны в тугой узел.
Но она всё равно кажется мне порочной. Потому что эта самая её юбка слишком откровенно подчёркивает бёдра. Талия стянута поясом, лиф плотно облегает грудь. Все же это видят. Она невеста моего брата, и последнее, что мне нужно — прицениваться к её телу. Но вдруг кажется, что все мужчины, которых в залах две трети, так или иначе отмечают, что грудь у Эларин Юрай что надо. Думают об этом, когда она подходит к ним, склоняется над приборами, задаёт вопросы.
Не похожа она на невинную. Дерзить умеет. Лаэм её разбаловал? Или она и до знакомства с ним привыкла к особому отношению?
Я попросил пару своих людей разузнать о ней побольше. Как она училась, привлекала ли внимание в академии. И о её семье тоже. Но все эти меры кажутся ерундой, когда можно просто наблюдать за ней.
— Именные часы, отмечающие время работы и отдыха, напоминающие о важных семейных датах. Саквояж для леди Тирей, собирающий все необходимые вещи в дорогу, — перечисляет девица всё, мимо чего мы идём. — Из крупных заказов у нас сейчас только один. Шкаф с порталом в тайную комнату для лорда Ройтера — настоящее карманное измерение, к слову.
А она неплохо осведомлена.
По-прежнему не могу понять, что ещё меня в ней царапает. Откуда этот едва заметный зуд, как ни взгляну на неё. Я ведь не только ради неё здесь. Пытаюсь прикинуть, что вообще может идти не так в уютной лаборатории.
Оборудование новое — Лаэм на него не скупился. Возможно, местами был слишком щедр: несколько дорогих установок пылятся в углах и явно не использовались давно. Я сегодня отправил брата договариваться с лордом Мелиуром, о заказе, на котором они бы как раз пригодились. Что мешало Лаэму раньше этим заняться?
Конечно, магические исследования такого рода всегда связаны с риском. Они ближе к искусству, чем к торговле. Но в лаборатории слишком медленно идут дела, многое не успевают сделать в срок.
Много бездельников? Плохие маги? Управляющие занимаются ерундой, а то и растрачивают деньги?
Я не стремлюсь обманываться насчёт брата: Лай сам появляется здесь редко. Не удивительно, если служащие пользуются его мягкостью и творят что хотят.
Эта девчонка — пользуется, интересно?
За что Лаэм её выбрал? Помимо внешности?
Задумываясь, едва замечаю, как мы выходим из залов.
— Вы достаточно увидели? — спрашивает Эларин Юрай, остановившись у какой-то двери.
— Для начала.
— Тогда мне нужно заняться работой. Если, конечно, у вас нет планов мешать мне, а затем отчитывать за безделие.
Ни грамма любезности, хотя голос у неё сейчас ровный.
— Мы вроде бы перешли на “ты”, - напоминаю с лёгким раздражением. — Мой брат привёл тебя к нам в дом, к чему формальности?
Она смотрит на меня недоверчиво, точно так же, как и час назад. Будто мы на поле боя, причём я пришёл в роли захватчика в её родные стены.
— Это твой кабинет? — понимаю с запозданием. — Идём. Не будем же мы сводить личные счёты в коридоре.
Эларин поджимается так, будто я надумал ворваться в её спальню. До белизны сжимает тонкие пальцы на ручке двери. Запускает меня внутрь очень медленно, нехотя.
Из-за всего этого я уже начинаю подозревать, что увижу нечто… особое.
Но кабинет оказывается простым и непритязательным. Обычный стол, скромная отделка, даже от письменных принадлежностей едва веет магией. И всё очень формально: никаких фигурок, ваз с цветами или чем там ещё любят украшать свои личные места девушки. Не скажешь, что здесь владелец держит свою фаворитку.
— Ожидал увидеть золотое кресло? — вздыхает девчонка неожиданно устало. — Или зачарованное зеркало, которое я тайком стащила?
Есть в её прямоте что-то удобное. Я привык, что со мной обычно любезничают до упора, что перейти с кем-то на откровенность — дело почти невозможное. А с ней мы прояснили отношения за пару часов и теперь разговариваем без прикрас. Может, это и не лучшая тактика. Может, было бы правильнее усыпить её бдительность, сыграть взакрытую. Но не хочется действовать исподтишка.