решили в Напе, потому что Максу нравилось там так сильно, что он взял меня с собой
туда в наше первое совместное путешествие.
Мы остановились в том же коттедже, как и в первый раз. На следующее утро мы получили
наше свидетельство о браке, и к полудню стояли посреди фруктового сада с двумя людьми
– священником и нашим свидетелем, старым другом Макса по его студийным дням,
который владел домиком, который мы сняли.
Это было незначительное событие, именно такое как мы и хотели, за исключением того,
что я в итоге надела белое платье – то же, что и на вечеринку Оскара. Макс надел новый
костюм.
Мы решили, что проповедь будет короткой, кроме обязательных вопросов, спрашивающих
нас о согласии стать друг другу мужем и женой.
Основной частью церемонии стали наши клятвы, которые мы написали на борту. Я не
знала, какой вышла моя, но умудрилась прекратить тревожиться о словах. Я продолжала
писать и переписывать, но одно и то же приходило мне на ум, поэтому я решила
придерживаться первоначального варианта, и надеяться, что этого будет достаточно, и что
мое лицо скажет больше, чем слова, когда Макс посмотрит на меня.
Когда настал черед произносить мою клятву, я начала сначала:
- Макс, любовь моя…Ты вдохновляешь меня каждый день. Когда я приехала в
Калифорнию, у меня были большие мечты, но я не имела представления, что ты станешь
моей воплотившейся мечтой. Только в прошлом году, я бы за что не догадалась, что
встречу тебя, а сейчас я не могу представить свою жизнь без тебя. Я люблю тебя больше,
чем способна показать, и жду с нетерпением десятилетия попыток.
Клятва Макса ко мне:
- Я стою здесь сегодня из-за спонтанного решения, которые мы приняли только вчера
ночью, но женитьба на тебе была только вопросом времени. С тех пор, как впервые увидел
тебя, я не сомневался, что ты станешь не только моей женой, но и моей жизнью. До моего
последнего вдоха на этой планете, я обещаю тебе все, чего я стою, как мужчина, что ты
будешь моим приоритетом номер один до конца времен. Я брошу все ради тебя, - он
удерживал взгляд на мне и потянулся, чтобы коснуться моего живота. – И ради нашего
ребенка. Я снова полюбил свою жизнь благодаря тебе. Я люблю нашу жизнь. Я люблю
тебя. Это одна и единственная истина, которая имеет значение…Ты. Я. Навсегда, Лив.
Я больше не видела его лица из-за размытости от слез, которые наполняли мои глаза. Я
знала, что он любит меня, - он говорил мне это постоянно, и показывал такими разными
способами, - но получив от него такое красивое обещание – все, что я хотела услышать,
потому что я знала, что Макс такой тип людей, который сдерживает свои слова.
17.
В основном я работала дома в последние несколько месяцев моей беременности, когда по-
настоящему округлилась. Не то, чтобы я пыталась скрыть это от кого-то, а больше из-за
того, что Макс не хотел, чтобы ребенок находился вокруг этой суеты и беготни на съемках,
потому что, как он выразился:
- Это может вызвать стресс.
- Так, ты не хочешь, чтобы у ребенка был стресс.
- Правильно.
- А что насчет меня? – спросила я, притворившись расстроенной, но Макс видел меня
насквозь и знал, что я играю.
- Ты, - сказал он, - заработала достаточно денег, чтобы справиться со стрессом. К тому же,
тебе нужно отдохнуть, потому что, когда закончатся съемки и родится ребенок, я увезу
тебя в самый невероятный медовый месяц, который ты могла бы вообразить, - и с этими
словами он поцеловал меня и уехал на целый день на работу.
Я думала, что он немного драматизировал из-за всего, но не могла отрицать, что были дни,
когда я с нетерпением ждала, когда останусь дома и весь дом будет в моем распоряжении.
И это было также мило, когда я видела Макса, после длинного дня вдали от него.
***
Моника и Лорелей организовали для меня вечеринку по поводу появления ребенка, и мы
были только втроем. Идеально. Я, на самом деле, повзрослела рядом с ними за последние
несколько месяцев. Было приятно снова обзавестись подругами.
На нашей маленькой вечеринке Моника спросила,- как долго я собираюсь скрывать все от
моих родителей.
- Я расскажу им, после родов, - сказала я. – Я не хочу иметь со всем этим дело, пока
беременна.
- К тому же, - добавила Лорелей, - может, они будут так счастливы, что стали бабушкой и
дедушкой, что просто все отпустят.
- Сомневаюсь, - ответила я, разворачивая джемпер, который Моника купила для ребенка. –
К тому же, мне ненавистна мысль пользоваться ребенком в качестве буфера в отношениях
с ними.
- Ох, мне так жаль, - сказала Лорелей.
- Все в порядке.
Тема быстро сменилась на другую, и мы сидели на веранде Моники, поедая пирожные и
наслаждаясь ленивым воскресным днем.
***
Макс приехал однажды вечером со съемок и сказал, что Энтони и Карл задали ему жару за
то, что у них не было мальчишника.
- Так сделайте это, - сказала я. Я сидела на улице за кабинетом, в патио. У меня был iPad,
по которому я смотрела «Декстера» онлайн. Я поставила сериал на паузу, и посмотрела на
Макса в баре, который делал себе Белого русского, и он поднял на меня глаза, когда я
сказала это.
- Что? – спросила я.
- Ты подбадриваешь меня в том, чтобы сходить на мальчишник. Ты знаешь, что на них
происходит, да?
- Ага, - ответила я. – Выпивка, стриптизерши…
Он вышел на улицу и сел рядом со мной.
- И тебя это устраивает.
Я пожала плечами.
- Конечно. Кажется, ты не собираешься трахаться с ними. К тому же, может они разогреют
тебя, и ты придешь домой и трахнешь меня.
Макс отпил свой напиток и хохотнул.
- Мне не нужны стриптизерши, чтобы разогреть меня для секса с тобой, Оливия.
- А что если я скажу, что ты можешь привести одну домой и мы могли бы сообразить на
троих с ней?
Не колеблясь, он ответил:
- Скажу, что ты задаешь мне вопрос с подвохом. Хорошая попытка.
- Хороший ответ, - сказала я, пододвигаясь в кресле и прижимаясь к нему.
***
Мать Макса позвонила мне однажды утром и сказала, что ей нужно поговорить.
Меня не устраивало попадать в такое положение, конечно, мне не нужно было давление.
- Пола, как я и говорила в прошлый раз, не могу ничего скрывать от Макса.
- Я знаю, милая, - ответила она. Она никогда не называла меня так, и мне стало интересно,
было ли это искренним проявлением симпатии, или она просто пыталась расположить
меня к себе, прежде чем выложить даже еще худшие новости, чем рассказала мне раньше.
- Может, это вовсе не лучшая идея, - сказала я.
- Мне действительно нужно поговорить с тобой. Ты дома?
- Да.
- Я на подъездной дорожке.
Твою мать!
Так долго скрывали беременность от нее. Я пробежалась по всем вариантам, и ни один из
них не был походящим.
Я надеялась, что буду достаточно сильной и скажу ей, что это не очень хорошая идея, что
она появится в нашем доме, до того как поговорит с Максом, но мне все равно было бы
нужно сказать ей это в лицо. Объяснение по телефону или через интерком на входных
дверях вызвало еще больше подозрений.
Я могла бы позвонить Максу и спросить его, что, как он думает, я должна сделать, но он
был занят, с головой ушел в съемки фильма, и не было не единого шанса, что я добавлю
это в его список дел.
- Вы здесь? – спросила я, не было больше причин тянуть время.
- Да, можно, пожалуйста, мне войти? Или, по крайней мере, мы могли бы поговорить на
крыльце? Это, на самом деле, очень важно. Я воспользовалась случаем, остановившись
здесь. Я даже не была уверена, что ты дома, но заметила твою машину. Почему ты дома,