Эту женщину он, Луиджи дель Кастаньо, намерен расчетливо и цинично соблазнить за то, что она в свою очередь соблазнила мужа его сестры.
На краткую долю секунды в душе Луиджи возникло некое новое чувство. Непонятное, чужое. А именно — нежелание…
Нежелание браться за порученную ему миссию.
Причем анализировать это нежелание ему тоже, как ни странно, совершенно не хотелось. Да что с ним такое происходит? Чем плох его продуманный до мелочей план? Девчонка того и гляди погубит брак его сестры, а он всего-навсего пытается ей помочь. Господь свидетель, Лаура и без того совсем извелась из-за своего бесплодия, да и операция на ней сказалась не лучшим образом. А тут еще приходится беспомощно наблюдать, как законный супруг крутит амуры с наглой девчонкой!
И то, что наглая девчонка волею судеб оказалась такой невероятно желанной и соблазнительной, вовсе не повод для того, чтобы уклониться от обещания, данного Лауре. Или отказаться от тщательно продуманной тактики обольщения.
Луиджи заставил себя взглянуть на вещи трезвым взглядом. Он исполнит задуманное, чего бы ему это ни стоило. Девчонка запустила когти в его зятя, и его, Луиджи, прямой долг спасти доверчивого простака от коварной хищницы. И точка. Он наметил план действий и будет придерживаться такового вплоть до конца.
А что еще ему остается?
Луиджи перевернулся со спины на живот и неспешно заскользил к берегу, держа курс прямиком на зеленоглазую русалку. А та тем временем тоже развернулась и поплыла обратно, по-прежнему держа голову высоко над водой.
Оказавшись от нее ярдах в двух, Луиджи нырнул и вновь появился на поверхности прямо перед ней, взметнув фонтан брызг.
Мелисса вздрогнула от неожиданности. В воображении она находилась совсем не здесь, руки и ноги ее мерно двигались в лад, а мысли были бог весть где.
А вот и не бог весть где. Она грезила о черноволосом красавце, чьи скульптурные черты намертво врезались в ее память в первые же мгновения неожиданной встречи. Как только Луиджи дель Кастаньо отправился в отель, она вернулась к шезлонгу у бассейна, собрала свои вещи и чуть ли не бегом помчалась на пляж.
Попыталась немного позагорать — но ничего не вышло. Расслабиться никак не удавалось.
Она была как на иголках — а всему виной Луиджи дель Кастаньо.
Так что она собрала волосы на затылке, стянула покрепче завязки купальника — и вошла в воду. Бархатистая прохлада освежила разгоряченное тело. Здесь, мерно покачиваясь на волнах, Мелисса позволила себе самозабвенно отдаться мечтам, вспоминая каждую черточку, каждую мельчайшую подробность внешности черноволосого красавца.
И вдруг он возник перед ней из плоти и крови. И какой же роскошной плоти!
Они плыли рядом. Прозрачная голубизна ничуть не скрывала мощи и совершенных очертаний его мускулистого тела. Широкие плечи, могучая грудь, густо припорошенная черными курчавыми волосками. Под бронзовой кожей перекатываются упругие мышцы, и каждая четко очерчена, словно в учебнике по анатомии.
Неудивительно, что он способен развить такую скорость. При таких-то физических данных — да не ставить рекордов?
Черные влажные волосы липли к голове. На густых длинных ресницах искрились капельки воды.
Белые зубы сверкнули в озорной улыбке.
— Если поплывешь еще медленнее, то того и гляди двинешься не вперед, а назад! — поддразнил ее Луиджи.
Мелисса изо всех сил пыталась сохранить трезвую голову и не смотреть с открытым ртом на Луиджи, на котором, кроме плавок, ничего больше нет.
— Подумаешь, — с трудом выдавила из себя она. — Рано или поздно до берега все равно доберусь.
Луиджи рассмеялся — и стрелой понесся прочь, только вода взбурлила.
Ни дать ни взять акула, хищник, подумала Мелисса. Поджарый, стремительный и такой же опасный…
Но с какой бы стати? Чего такого опасного в Луиджи дель Кастаньо? Да, мужчина он потрясающий, однако никакой иной угрозы в себе не таит. Конечно, любая женщина, задержавшая на нем взгляд, подвергается определенной опасности… но это в порядке вещей.
Пугает другое, то, что она сама вот-вот потеряет голову и натворит бог весть каких глупостей!
Мелисса стиснула зубы. Еще чего не хватало! Нет-нет, она отнюдь не сентиментальная дурочка. Иначе не достигла бы в жизни столь многого. И даже ради красавца Луиджи не выставит себя полной идиоткой. Как выставляла себя идиоткой ее мать, вечно "западавшая" на смазливую физиономию! О да, мамочка считала, что это так романтично — менять мужчин как перчатки! Вот только ее дочь смотрела на вещи совсем по-другому. Опять же, ну и куда вся эта "романтика" завела ее мать? Всю свою жизнь та порхала как бабочка с цветка на цветок, все ее существование сводилось к нескончаемой череде вечеринок и развлечений в окружении толпы любовников. Вроде Луиджи дель Кастаньо.
Кто-кто, а Мелисса отлично знала, что такие мужчины собой представляют. Они слишком богаты, слишком красивы и слишком сексапильны, чтобы не быть бессердечными подлецами. Привыкли, чтобы женщины падали к их ногам!
Но вот она падать не станет!
Мелисса состроила недовольную гримасу.
Ну и к чему все эти увещевания и предостережения? Луиджи дель Кастаньо одобрен на роль ее спутника самим Джованни, а следовательно, никакой опасности не представляет. Ну да, он смотрит на нее весьма многозначительно — так и она на него пялится во все глаза! Но это ничего ровным счетом не значит. Она просто не позволит себе забыться и натворить глупостей.
Ее несокрушимая уверенность относительно своей безопасности просуществовала недолго — собственно, минут пять от силы. К тому времени, как Мелисса выбралась на мелководье, Луиджи уже вытерся досуха полотенцем и, нимало не смущаясь, завладел ее шезлонгом. Улегся на спину, закинув руки за голову, да так и впился в нее долгим, пристальным взглядом.
Под этим взглядом Мелисса на целые полсекунды смутилась так, как никогда в жизни.
И острее, чем когда-либо, осознала, что из одежды на ней почти ничего и нет. Бикини словно съежилось, то, что от него осталось, сверху чуть прикрывало вздымающуюся грудь, лишний раз подчеркивая напрягшиеся соски, а снизу пикантным треугольничком обрисовывало то, что должно было бы прятать.
В придачу во всем теле ощущалось легкое покалывание, словно от электрических разрядов.
С каждым шагом к шезлонгу Мелисса все больше подпадала под власть жадного, оценивающего взгляда сапфирово-синих глаз.
О, с каким облегчением она схватила полотенце и поспешно завернулась в него, словно в кокон! А в следующий миг — словно переключатель щелкнул! — Мелисса вдруг осознала, что они с Луиджи поменялись ролями: она смотрит на него во все глаза, а он, так сказать, добровольно подвергается осмотру.
О нет, надо отдать ей должное, она его разглядывала отнюдь не так демонстративно, как он — ее. У Мелиссы хватило сообразительности сделать вид, что она занимается волосами: вынимает заколки, встряхивает пышными кудрями, давая им свободу. Но Луиджи-то видел, что взгляд Мелиссы устремлен на него — из-под полуопущенных длинных ресниц она украдкой наблюдает за каждым его движением.
Вот и славно. Очень даже славно. Пусть себе смотрит — смотрит и восхищается. Пусть захочет его с неодолимой силой.
Так же, как он хочет ее…
Луиджи резко сел, сложившись чуть ли не вдвое, словно складной нож. И от души надеясь, что движение это выглядело вполне естественно.
Что за неприятный сюрприз! С какой стати его тело нежданно-негаданно отреагировало на испытующий взгляд девушки, да еще с такой силой? Неимоверным усилием воли Луиджи подавил непристойный отклик. Незачем шокировать весь пляж!
Но услужливое воображение уже подсказало ему место, куда более подходящее. Место, где подобная реакция будет вполне уместна. Частный пляж… и они с Мелиссой вдвоем, наедине…
Мелисса поднимает руки, распускает волосы, и каштановый переливчатый водопад рассыпается по точеным плечам и драпирует нагую грудь…
И вновь Луиджи приказал себе: опомнись!
Довольно!
— Извини, — произнес он, вставая и указывая на покинутый им шезлонг. — Это же ведь твое место. Я переберусь на соседний.