— Например?
— У нас есть основания предполагать, что он содержит тайный притон курильщиков опиума… Вот, на прошлой неделе в газетах было сообщение о том, что некий Джон Лизуорт застрелил свою сиделку, а затем покончил с собой… До этого он посетил притон курильщиков опиума…
— Притон Беллема? — живо спросил Манфред.
— А вот этого установить не удалось. По крайней мере, надзор за ним мы…
В эту минуту раскрылся занавес, и Манфреду пришлось прекратить дальнейшие расспросы.
За утренним кофе Гонзалес неожиданно спросил:
— Собственно говоря, что такое преступление?
— Дорогой профессор, — торжественно произнес Манфред, — если желаете, я, так и быть, просвещу вас. Преступление есть нарушение закона, установленного обществом.
— Ответ поверхностный и, я бы сказал, примитивный. разъясняю: преступлением является любое деяние, совершаемое в ущерб своему ближнему… Да-да. Человек, разрушающий силы и способности молодых людей, разбивающий их судьбы, толкающий на путь порока…
— Ты говоришь о…
— Да-да. О мистере Беллеме, живущем на Джермен-стрит 87!
— О, ты не на шутку заинтересовался им!
— Разумеется, — ответил Гонзалес. — И поэтому я сегодня вечером выйду из дома в образе иностранного артиста с карманами, набитыми деньгами. Я буду развлекаться напропалую и, без сомнения, столкнусь при этом с нашим мистером Беллемом. Что скажешь?
— Вы гениальны, господин профессор!
В свое время Грегори Беллем приобрел три дома на Монтегю-стрит. Эти дома, стоящие рядом, образовали единый блок. Первое здание занимали различные конторы. Там же помещалась и официальная контора мистера Беллема.
Кроме того, он пользовался погребом, превращённым в жилое помещение. Погреб имел два потайных хода. Первый ход вел в гараж, расположенный во дворе дома, второй — в соседний дом, сданный в аренду некоему мистеру Раймонду, несколько лет назад сменившему профессию, а заодно имя и внешность. Характер его занятий был также расплывчат, как и у героев Диккенса.
Третий корпус занимал международный артистический клуб. Мистер Беллем никогда не входил в его подъезд, однако уютную гостиную клуба посещал регулярно. Как он проникал туда — никто не знал, в том числе и полиция.
Во втором здании, как раз над благопристойной квартирой мистера Раймонда, находилась роскошная гостиная, где наркоманы курили опиум. Желающим курить гашиш предлагалось подвальное помещение. Порой и сам мистер Беллем появлялся здесь с трубкой в руках, но лишь в тех случаях, когда ему приходилось сопровождать какого-либо нового и выгодного гостя.
По странной случайности наркоз не действовал на психику Беллема, и он чрезвычайно гордился этим особенным качеством.
Сегодня он сопровождал нового гостя, артиста из Испании, которого его агенты подцепили в артистическом клубе и доставили в курильню. Гость был необычайно богат и респектабелен. Мистер Беллем поспешил поведать гостю о своей невосприимчивости к наркотикам.
— А я, как правило, ношу с собой собственное снадобье, — сказал испанец, вынимая из кармана небольшую серебряную коробочку.
— Что это? — спросил заинтересованный Беллем.
— Моя личная смесь: опиум плюс турецкий табак. Особый вкус, особое действие.
— Но вам нельзя курить эту смесь в верхней гостиной. Попробуйте лучше чистый опиум, старина.
Гонзалес пожал плечами.
— Собственно, я зашёл сюда любопытства ради…
И он повернулся к выходу.
— Куда же вы? — занервничал Беллем. — У нас есть и другое помещение, несколько… ниже. Здесь же мои наркоманы не терпят посторонних запахов. Я сам спущусь с вами вниз и с удовольствием отведаю вашей смеси. Прошу!
Миновав целый лабиринт коридоров, они очутились в нижнем зале. Он был совершенно пуст. Они выбрали уголок поуютнее и расположились на низких диванах.
— Я хотел задать вам один вопрос, — медленно произнес Леон, — вас по ночам не мучает бессонница?
— В самом деле отличная смесь, — сказал мистер Беллем, раскуривая предложенную гостем трубку, — а бессонницей я не страдаю, мой друг, не с чего.
— Ведь вы сводите с пути истины многих, очень многих людей. Они здесь утрачивают здоровье, разум, человеческий облик…
— Это их дело, — бросил Беллем.
— Я знаю одно восточное средство — оно лишает человека рассудка, приводит в бешенство…
— Вы меня простите, старина, но я не располагаю временем для философии… Я жду одну даму…
— Даже если это мисс Паркер, вам стоит задержаться…
— Какого дьявола…
— Это восточное средство гораздо сильнее всякого другого…
— Но какое это имеет отношение ко мне? — нетерпеливо бросил Беллем.
— Очень большое, — спокойно ответил Гонзалес. — В данную минуту вы курите двойную дозу этого вещества, гораздо большую, чем может вынести нормальный человек.
Беллем вскочил и отшвырнул трубку.
Что было дальше, он не помнил…