— Верх проницательности! Естественно! Совершенно случайно у меня в кармане оказалось кольцо с крупным брильянтом, которое я привёз из Южной Америки. На самом деле я купил его днём у одного ювелира за сто двадцать фунтов. Колечко пришлось красавице по руке, она заметно повеселела и тут же предложила поехать к Бинглею…
— На её спортивной машине?
— Естественно. Должен заметить, я там провёл время не без пользы.
Леон вынул из кармана пухлую пачку банкнот.
Манфред расхохотался.
Леон был настоящим виртуозом карточной игры, так что, если бы он когда-либо занялся ремеслом шулера, то мог бы в кратчайший срок стать сказочно богатым.
— Шулерский притон, — заключил он, — причём, грубый, наглый и… не слишком квалифицированный.
Он небрежно бросил на стол банкноты.
— А что касается Мегги Вэнс — она дьявольски красива и столь же опасна.
— Ты полагаешь, что она играет главную роль?
Леон рассказал о рыжеволосом субъекте в кабинете Берна.
— Думаю, они имели в виду именно её, — произнёс он задумчиво, — но это ещё не основание для того, чтобы снять с неё обвинение… Когда игра подходила к концу, я предложил проводить её домой, но она вежливо отклонила эту любезность… Короче, я незаметно поехал следом за её роскошной машиной. Как ты думаешь, где она остановилась? Верно, у дома мистера Берна. Там её ожидал какой-то человек, который принял у неё машину. Потом она вошла в дом, отперев дверь своим ключом.
— О!
— Я решил подождать. И что же? Через четверть часа красавица выпорхнула оттуда в совершенно другом наряде! Я отпустил машину и пошёл за ней. Она живёт на Гувер-стрит, 903.
— Любопытно, — сказал Манфред.
— Я тоже так думаю.
Гонзалес ушёл из дома очень рано. Возвратившись к завтраку, он сообщил следующее:
— Настоящее имя её — Эльза Шоусер. Живёт вместе с парализованным отцом. Раньше они были богаты, теперь ведут жизнь довольно скромную. Отец целыми днями сидит за картами — пытается изобрести особую систему игры. Гостей не принимают. Хозяйка дома уверена, что девушка — артистка… Так вот…
— Мы раскроем эту тайну.
— Придётся.
Мистер Берн обычно проводил вечера у себя дома. Сидя в удобном кресле, он курил ароматную сигару и просматривал свою неизменную «Лондонскую газету».
В одиннадцать к нему вошла экономка, пожилая француженка, давно бывшая у него в услужении, женщина скрытная и угрюмая.
— Всё в порядке? — равнодушно осведомился Берн.
— Я хотела попросить вас, сэр, переговорить с Чарльзом.
Чарльз служил у Берна шофёром и постоянно враждовал с экономкой.
— Он опять что-нибудь натворил? — нахмурился Берн.
— Уходя после ужина, он забыл закрыть за собой дверь чёрного хода. Если бы я не проверила…
— Я поговорю с ним завтра утром, — проворчал Берн. — Вы оставили открытой дверь барышни?
— Да. Ключ в дверях.
— Спокойной ночи.
Мистер Берн снова углубился в газету.
В половине третьего скрипнула входная дверь. Берн вынул из вмурованного в стену сейфа стальную шкатулку, поставил её на стол и снова опустился в кресло.
Послышался легкий стук в дверь.
— Входите, — бросил Берн.
В комнату вошла молодая женщина, одетая просто, но со вкусом. Строгий костюм выгодно подчёркивал её красоту. Мистер Берн с удовлетворением оглядел её.
— Присядьте, мисс Шоусер, — сказал он и потянулся за небольшой сумочкой, которую она держала в руках.
Он вынул из сумки жемчужное ожерелье и неторопливо проверил число жемчужин.
— Я не украла ни одной! — с обидой сказала красавица.
Берн равнодушно пожал плечами. Столь же тщательно он проверил кольца, браслеты и броши, после чего уложил все драгоценности в шкатулку и запер её в сейф.
— Ну, как шла сегодня игра?
Она пожала плечами.
— Я не интересуюсь картами.
Берн рассмеялся.
— А зря! Зря!
— Как я мечтаю о том времени, когда у меня не будет необходимости выслушивать ваши замечания! — произнесла она с горькой усмешкой. — Я вам больше не нужна?
— Задержитесь немного, мисс Шоусер, — повелительно бросил Берн, — В чьём обществе вы провели вечер?
Она мгновение заколебалась.
— В обществе господина, с которым меня вчера познакомил мистер Уэлби.
— А, с южноамериканцем? От него мало пользы. Он ухитрился выиграть вчера у нас четыре тысячи фунтов.
— За вычетом кольца с брильянтом.
— То, которое он вам подарил? Оно стоит не больше ста фунтов, — пожал плечами Берн. — Если угодно, можете оставить его себе.