Лена села за стол.
Пейте.
Л е н а. Горячий.
В е р а А н д р е е в н а. Вам нужно согреться.
Л е н а. Туман. Откуда вдруг туман?
В е р а А н д р е е в н а. Весной и осенью — часто.
Л е н а. Весной и осенью…
В е р а А н д р е е в н а. Осень нынче ранняя.
Л е н а. Я боюсь тумана…
В е р а А н д р е е в н а. А лето было жаркое.
Л е н а. С детства боюсь.
В е р а А н д р е е в н а. Спала на балконе…
Пауза.
Чай остыл. Долью горячего.
Л е н а. Не нужно.
В е р а А н д р е е в н а. Варенье хотите?
Л е н а. Нет.
В е р а А н д р е е в н а. Малиновое есть.
Л е н а. Спасибо.
В е р а А н д р е е в н а. Вишневое.
Л е н а. Не хочу.
В е р а А н д р е е в н а. Без косточек.
Л е н а. Все равно. (Вскочила, уронив стул.)
В е р а А н д р е е в н а. Что такое?
Л е н а. Мне показалось, что-то блеснуло за окном.
В е р а А н д р е е в н а. Прожектор.
Л е н а. Они еще в воздухе?
В е р а А н д р е е в н а. Пять самолетов зашли на посадку.
Л е н а. Откуда вы знаете?
В е р а А н д р е е в н а. Слыхала.
Л е н а. Но вы сказали — ветки стучат?
В е р а А н д р е е в н а. Ветки само собой.
Л е н а. Пять самолетов зашли на посадку… А шестой?
В е р а А н д р е е в н а. В небе.
Л е н а. Страшно… Как страшно!
В е р а А н д р е е в н а. Тише! Идет на посадку!
Гаснет свет. Опускается занавес. Луч прожектора освещает Ш е в ч е н к о. В правой руке у него микрофон. В левой — телефонная трубка.
Ш е в ч е н к о (в трубку). Товарищ генерал, в воздухе остался один самолет… Старший лейтенант Волков… Да, видимость еще ухудшилась… Что? Катапультировать?! Нет! Разрешите сажать. Посажу! Он зайдет… Есть! (Опустил трубку. Сквозь зубы.) Должен зайти! (Правой рукой продолжает сжимать микрофон, левой рукой снимает фуражку, рукавом вытирает со лба пот. Говорит в микрофон.) Пятьсот тридцатый. Удаление четыре километра.
Г о л о с Ю р и я (через репродуктор). Высота двести метров.
Ш е в ч е н к о. Идешь правильно. Земля просматривается?
Г о л о с Ю р и я. Нет. В облаках.
Ш е в ч е н к о. Сейчас дальний привод. Не забудь выпустить щитки.
Г о л о с Ю р и я. Понял. Дальний привод. Щитки выпущены полностью.
Ш е в ч е н к о. Снижайся.
Г о л о с Ю р и я. Выполняю. Высота сто восемьдесят… Под облаками… (Взволнованно.) Полосы не вижу!
Ш е в ч е н к о (настойчиво). Идешь правильно! Смотри… Сейчас увидишь полосу…
Г о л о с Ю р и я. Не вижу!
Ш е в ч е н к о (вглядываясь вперед, возбужденно). Я тебя вижу! Спокойно, не волнуйся! (Отчетливо.) Я… тебя… вижу! Снижайся… Молодец! Правильно идешь… Не убирай газ! (Поспешно.) Не убирай! Смотри — впереди полоса…
Г о л о с Ю р и я. Вижу.
Ш е в ч е н к о. На газку иди, на газку… Убирай газ! Ниже! (Кричит.) Ниже, я тебе говорю! Ниже!
Прожектор гаснет. Поднимается занавес.
Л е н а и В е р а А н д р е е в н а застыли у окна.
Л е н а. Приземлился?
В е р а А н д р е е в н а. Да.
Л е н а. Благополучно?
В е р а А н д р е е в н а. Не знаю.
Л е н а. Бывает, что самолеты разбиваются при посадке?
В е р а А н д р е е в н а. Редко.
Л е н а. Но бывает?! Ведь так можно сойти с ума! Как же вы… Столько лет…
В е р а А н д р е е в н а. Садись, Елена. Нужно что-нибудь делать. Вязать умеешь?
Л е н а. Нет.
В е р а А н д р е е в н а. Жаль. А я все эти подушечки связала своими руками. Не только эти. Всех знакомых одарила.
Л е н а. В такие бессонные ночи?
В е р а А н д р е е в н а. Да.
Л е н а. Значит, вы не привыкли?
В е р а А н д р е е в н а. К этому привыкнуть нельзя. Иногда, правда, и задремлешь, когда шумят двигатели. Если двигатели шумят, значит, все хорошо. Если вдруг тишина, значит, что-то случилось… Во время полетов для нас самое страшное — тишина.
Л е н а. И в окнах этого дома свет горит… Всю ночь?
В е р а А н д р е е в н а. Свет может и не гореть. Но мы несем вместе с мужьями ночные дежурства. На случай, если задремлешь, ставишь будильник на полчаса раньше. Подъезжает Петр Петрович, светится окно. Значит, я жду… Любят летчики, когда их ждут.