— Окружение такого мужчины, как вы, должно иметь мужской характер, — настаивала дизайнер.
Он всегда жил один, часто менял женщин, поэтому «мужской» характер был вполне уместен. Но, несмотря на расходы и старания дизайнера, так называемый «мужской» характер интерьера не слишком помог ему. Его жилище не ощущалось домом, оно было похоже на фото из глянцевого журнала.
А в коттедже Рутвенов было по-домашнему уютно.
В гостиной Нелл было что-то, что приглашало его. Хотелось расслабиться, почувствовать себя как дома.
Эффект удобства дополнял свернувшийся клубочком кот, который устроился среди подушек на диване под окном.
Джекоб поставил поднос рядом с вазой с цветами на деревянный ящик, служивший кофейным столиком. Там же лежал и роман в бумажной обложке, и элегантные очки для чтения. Нелл пользуется очками для чтения теперь.
Он понимал, что это не должно трогать его, но было грустно видеть такой отчетливый знак ушедшего времени.
Кот раскрыл глаза и уставился на него, когда он уселся в одно из кресел. Почти тут же кот поднялся, потянулся и направился к Джекобу.
Как правило, он предпочитал кошкам собак и с сомнением посмотрел на животное.
— Не жди, что я дам тебе молока, дружище.
В ответ кот прыгнул к нему на колени, свернулся и замурлыкал, добавляя последний штрих к впечатлению Джекоба об уюте коттеджа Нелл.
К сожалению, он особенно ощущал этот уют. Они с матерью жили во многих домах для рабочих в отдаленных поместьях, и ему очень хотелось иметь постоянное, удобное, семейное жилище. За последние двадцать лет он несколько раз собирался жениться только для того, чтобы насладиться уютным домом и семейной жизнью. Но каждый раз его что-то удерживало.
— О боже, Амброзий, что это ты делаешь? — Нелл вошла в комнату с чайником в руках. — Извини за кота, — попросила она. — Его надо было согнать.
— Я бы так и сделал, если бы он мне надоел. — Джекоб посмотрел, как кот, помахивая хвостом, вернулся на диван. — Возможно, он принял меня за твоего мужа. Нелл странно рассмеялась.
— Вовсе нет. Роберт и Амброзий никогда не ладили. — Стараясь не глядеть на него, она провела ладонями по бокам юбки, как будто руки были мокрыми. — Как ты любишь пить чай?
— Крепкий, без сахара.
— Конечно, сейчас я вспомнила.
Говоря это, она смутилась, и он тоже смутился, вспомнив, как они жгли костер у реки, когда готовили чай в походном котелке, и тут же тушили костер, чтобы дым не выдал их укромного места.
У нее дрожали руки, когда она наливала ему чай и ставила передним кружку. Она нервничала, и ему хотелось успокоить ее.
— Замечательный дом, — заметил он. — Ты сама украшала его?
Нелл кивнула и стала сосредоточенно наливать себе чай.
— У тебя художественный вкус.
— У меня и правда кое-что получается. Работа с тканью. Я делаю лоскутные одеяла и коврики и продаю их.
— Продаешь?
— Да. На мою работу есть спрос. И я все время занята.
Джекоб еле справился с шоком. Но, возможно, нечего было так удивляться: — В конце концов, кроме слухов, которые его мать подбирала из светской хроники, он ничего не знал о Нелл Рутвен. Он всегда полагал, что она беззаботная и беспечная жена из светского общества. Одна из тех, что ходят обедать в клубы.
Но Нелл Харрингтон, девушка, которую он любил, обожала поэзию, была художественной натурой.
— Твой муж, должно быть, очень гордится тобой, — осторожно произнес он.
Еще больше нервничая, Нелл подняла кружку с чаем, потом снова поставила ее.
— Что чувствует Роберт по поводу моего творчества, не имеет значения, — тихо заметила она. — Он больше мне не муж.
ГЛАВА ТРЕТЬЯ
— Мы в разводе, — сообщила Нелл Джекобу очень тихо и сухо. И все равно увидела, что он потрясен.
Он поднял руку к шее, как будто хотел расстегнуть несуществующий ворот.
— Почему же ты не сказала мне об этом вчера? Я ведь спрашивал тебя о муже.
Тяжело вздохнув, она ответила:
— Ты бы стал задавать вопросы. А мне было трудно справиться с ними тогда. — Она закусила губу.
— А как сейчас? Сейчас справишься с ними? — настаивал Джекоб.
Она покачала головой.
— Не донимай меня вопросами. Я сама расскажу. Наш брак не удался. Только и всего. Ничего отвратительного. Роберт много работал и много пил, но он никогда не делал мне больно. Мы просто разошлись в разные стороны, и я разведена уже почти год.