Иисус. Он действительно вел со мной переговоры об этом?
— Это его последний сезон, и я собираюсь подождать, пока он закончится. Я не могу позволить ему потерять концентрацию и испортить свое будущее из-за этого. Если Крис тебе не безразличен, то ты подождешь до конца сезона.
Я хотела задать так много вопросов, но просто кивнула. Я ждала три года, чтобы встретиться с ним, в конце концов, еще несколько месяцев ничего не изменят.
Когда Марк не отвел от меня глаз, я напряженно кивнула ему и повернулась, чтобы уйти. Воздух в комнате становился удушающим.
— И еще одно, Зои.
Я остановилась, положив пальцы на ручку двери.
— Я не хочу, чтобы ты дружила с Диланом Ридом.
Нахмурившись, я в замешательстве взглянула на него.
— Что? Почему?
— Когда я сказал ему, что он может остаться в квартире, то думал, что ты уже переехала жить к своей подруге... как там ее зовут... Келли.
— Кайла.
Он вздохнул.
— Да, к ней. Дилан достаточно занят, поэтому я знаю, что он не будет часто крутиться рядом с тобой, но я все еще хочу, чтобы ты держала дистанцию, так как он один из друзей Криса. Полагаю, ты все равно скоро переедешь. Я собираюсь поговорить с Диланом об этом, но, если Крис или кто-то из моих игроков снова зайдет в квартиру, я хочу, чтобы ты держалась подальше. Выйди при необходимости.
Я моргнула.
«Да пошел ты».
Я бы подождала, пока футбольный сезон закончится, прежде чем рассказать Крису, потому что это был не только мой секрет, и я не хотела бы испортить его игру. Марк никогда не стал бы мне отцом или кем-то близким, но он близок Крису. Кроме того, он прав, Крису было бы плохо, если бы я все выпалила прямо посреди футбольного сезона. Я была уверена, что это не добавит мне очков в отношениях с ним.
Учитывая вышесказанное... Марк Уилсон был последним человеком на земле, который мог выбирать, с кем мне дружить.
— Пап? — прошептала я в свой телефон.
— Кто этот незнакомец, называющий меня папой?
Я хотела бы поговорить, но не могла выговорить ни слова.
— Зои? Так ты помнишь, что у тебя есть отец, да?
Я могла говорить только шепотом.
— Да, пап.
Его тон изменился с игривого на взволнованный за секунду.
— Зои? Ты там?
Бормоча что-то неразборчивое, я хмыкнула и подтянула ноги к груди. Положив лоб на колени, я вытерла слезу со щеки, прежде чем кто-либо вокруг мог увидеть, что я плачу.
Папа вздохнул в трубку, и я крепче закрыла глаза. О, как бы я хотела, чтобы он был рядом со мной, и я могла просто исчезнуть в его объятиях и никогда не покидать его.
— Скажи мне, что он сделал? — приказал он с легким раздражением в голосе.
— Откуда ты знаешь, что это он?
— Кто еще мог заставить тебя плакать? Даже когда была ребенком, ты не плакала так много, как в последние несколько лет. Скажи мне, что он сделал на этот раз.
Голос отца, даже когда он сам находился за четыреста миль, сломал мой небольшой самоконтроль.
— Я больше не знаю, что мне делать, папа.
По моим щекам текли горячие слезы и падали на джинсы.
— Ты должна рассказать мне, что происходит, моя милая девочка. Я не выношу, когда ты звонишь с рыданиями.
— Прости меня, — пробормотала я. — Я прервала твою работу?
— Зои... — Еще один многострадальный вздох. — Ты никогда не мешаешь, и ты почти не звонишь мне. Скажи мне, что происходит, чтобы я мог помочь. Это все, что я хочу сделать, обещаю.
— Я знаю, пап.
Я ненавидела то, как он всегда чувствовал, что ему нужно быть осторожным, когда мы говорим об этой конкретной теме. Я хотела бы, чтобы нам вообще не пришлось об этом говорить.
— Хорошо, — буркнул он. — Так скажи мне, что происходит, и мы разберемся с этим вместе, как мы всегда делаем, хорошо?
Бац. Как будто нажали кнопку, и полилось еще больше слез.
— Я была в его офисе всего несколько минут назад. Он кричал на меня, но это не важно, это не в первый раз, но то, что он говорил... он даже не понимает, как сильно причиняет мне боль. Он заставляет меня почувствовать себя грязной тайной. Я чувствую себя... неправильно.
— Подожди секунду, он кричал на тебя? Почему я впервые слышу об этом, Зои? Ты обещала мне все рассказывать. Мы так договаривались перед твоим отъездом.
Я прикусила губу, чтобы не говорить ничего. Я представляла, как папа снимает очки и потирает переносицу, как всегда делал, когда чувствовал себя обеспокоенным.
— Мне не нравится, что он кричит на тебя, давай сначала проясним это. Он не должен этого делать, ты меня слышишь?
— Да.
— И я больше никогда не хочу слышать слова «грязный секрет» в твой адрес. Если услышу, у нас будут проблемы. Да что это с тобой? Ты моя девочка, не его, во всех смыслах. Ты все, что я когда-либо хотел иметь от дочери. Я очень горжусь тем, что я твой отец.
— Папа, — простонала я. — Ты делаешь только хуже.
Его слова были успокаивающим бальзамом для свежих ран, оставленных Марком, и они так же расстроили меня, просто по-другому. Наконец я подняла голову и вытерла нос тыльной стороной ладони.
— Ничто из того, что он делает или говорит, не может изменить этого. Ты никогда не была для меня ничем, кроме радости. Мне плевать, что он твой биологический отец, для меня это ничего не значит. Я тебя воспитал, так почему ты позволяешь ему тебя обижать?
Я не могла говорить через комок в горле, поэтому мой папа, мой герой во всем, продолжил за меня.
— Ты пыталась. Я знаю, ты изо всех сил старалась узнать его лучше, но, если это не работает... может быть, пришло время закругляться. Ты поверила ему на слово и ждала, пока он сам расскажет Крису о вас. Ты сделала все, что он хотел, и все еще делаешь, так что, может быть, пришло время сделать то, что хочешь ты сама, а?
— Я не могу сказать ему, — прохрипела я. — Я пообещала Марку сегодня, что ничего не скажу Крису до того, как закончится его последний сезон. И я ненавижу то, что он манипулирует мной в течение многих лет, но в этот раз Марк прав.
— Ты понимаешь, что это было его оправданием последние три года? И как сильно он пытается узнать тебя лучше? Потому что я знаю, сколько раз он обещал быть где-то и не появился.
— Он был в квартире, вчера вечером, папа.
— Кто? Марк?
— Нет... вообще-то, прежде чем я расскажу тебе об этом... пожалуйста, не сердись. Я не сказала тебе, потому что не была уверена, как ты отреагируешь на то, что я живу с незнакомцем, но…
— Живешь с незнакомцем? О чем ты вообще говоришь?
— Ну... видимо, у одного из игроков Марка были проблемы с соседями по комнате, и ему нужно было где-то остановиться. Я не сказала Марку, что не переехала к Кайле, так что... думая, что меня не будет в квартире... ну, он предложил там пожить Дилану.
С другого конца линии не было слышно ни звука. Я знала, что он разозлится, и это было одной из причин, почему я не звонила ему так часто, как обычно. Я ненавидела врать ему.
— Я жила с ним, с Диланом, я имею в виду, месяц, или, может быть, немного дольше, — поспешила добавить я.
Полная тишина.
А затем:
— Месяц, или, может быть, немного дольше.
Поморщившись, я несколько раз постучала лбом о колени.
— Да, но он действительно хороший парень, пап.
Я могла бы рассказать ему о тех временах, когда встретила его, прежде чем парень переехал, но не думала, что это хорошая идея. О, и было время, когда он держал меня за руку и давал мне уснуть на его плече, когда электричество погасло, но опять же, это не вариант.
— Зои... ты хочешь, чтобы у меня был сердечный приступ?
— Я серьезно, папа. Я не ожидала, что он будет таким... — Ах, как описать Дилана моему отцу, который даже не знал, что у меня есть сосед по комнате, не говоря уже о соседе по комнате, который был футболистом. — ... Он совершенно другой, но не плохой. — Небольшая улыбка подняла уголки моих губ. — Я имею в виду, что он другой, но в хорошем смысле. Вообще-то, я думаю, он бы тебе очень понравился.
— Я хочу, чтобы ты съехала, Зои. Я приеду завтра, и мы найдем тебе другую квартиру.
Казалось, что все, что я только что сказала, осталось без внимания. Я испустила тяжелый вздох.