Я на это отрицательно покачал головой. И так понятно, что делали воины, особенно во времена набегов, и когда им мало что могли сделать обычные бойцы, не имеющие таких же преимуществ. Насилие ведь выражается не только в убийстве других людей, но и в другой плоскости. Да и что ещё могли делать воины в чужой стране, когда они уничтожили всех бойцов какой-нибудь деревеньки, а там остались женщины, которых больше некому защитить?
При этом надо учитывать, что в целом клановые воины не только физически были сильнее, но и даже внешне намного привлекательнее среднестатистического человека. На их фоне многие проигрывали и неудивительно, что на таких воинов заглядывались женщины даже без принуждения.
В итоге результат был один — вольно или невольно они становились матерями для их детей. Вот только сами воины не сильно заботились, что будет с их отпрысками, и возвращались к себе обратно. И так из раза в раз.
Возможно, несколько парадоксально, но в древности уже догадались, что ради увеличения силы следующего поколения воинов, лучше всего, когда оба родителя новых воинов и сами первоклассные воины, но ещё и обладают подходящей для этого внешностью. А вот догадаться до того, что не стоит, скажем так, гулять на стороне — они не дошли. Ну а то, что о внешности озаботились — ну так куда приятнее смотреть на рослого воина, который не только готов показывать ратные подвиги, но при этом ещё и красив собой. Да и боевые подруги им тоже должны быть под стать.
Такое всегда лучше продавалось, чем какая-то страхолюдина. Аналогично с мечом — куда больше стоит произведение искусства, чем уже потертый, но показавший свою полезность клинок.
Сейчас уже точно не узнать, делалось ли это специально в самом начале или действительно, как говорят сейчас, к этому пришли все в тот или иной промежуток времени, но результаты таких действий действительно можно наблюдать, просто выйдя на улицу. Может, так должна была сложиться судьба, но по итогу клановые гены оказались, как и их воины, сильнее остальных.
— В общем, в результате этого мы видим, что в мире из-за нескольких довольно масштабных войн, прогремевших в мире, а потом и открытия границ, когда странники искали для себя и своих семей лучшей доли, перемешалось множество уникальных родословных, — продолжил говорить мастер Хоронар. — Что ты знаешь о современном положении кланов?
— То, что и все, — пожал я плечами. — Кланы уже давно и прочно ассоциируются с корпорациями, которые занимаются разработками в различных сферах жизни общества.
— Верно, — одобрительно кивнул наставник. — Правда, это всё, что лежит на поверхности. Например, если сравнивать с музыкой, то нот в ней всего ничего, но самой музыкой становится их сочетание. А вот те произведения, что трогают душу, — приложил он руку к груди, — они находятся за тонкой гранью этого понимания. Казалось бы, несколько нот, а сколько вариаций, правда? То же самое и с кланами — из тех, кто действительно что-то может решать... их не так много, — вздохнув, произнёс мастер Хоронар и неожиданно предвкушающе улыбнулся: — Но к этому мы вернёмся во время нашего следующего перерыва. Завязывай глаза и продолжим, а то это не дело, что на слух ты не можешь определять, где находится противник.
— Вообще-то, вас практически не слышно, — ворчливо отозвался я, при этом послушно завязывая глаза.
— Но вот видишь, почти! — важно изрёк мастер Хоронар. — Значит, уже не полная тишина и ты уже смог это определить.
Вновь мне пришлось подниматься с пола и чутко прислушиваться к малейшему шороху. Будто издеваясь, наставник действительно делал всё, чтобы я его не мог услышать. Но хуже этого, когда он заставлял меня поверить, что находится в совершенно другом месте.
Я, конечно, понимал, для чего подобная тренировка нужна, но получать палкой за каждый промах было обидно.
— Знаешь что, Адриан, — раздался голос мужчины справа от меня. — Давай немного усложним задачу, — я прямо чувствовал, как он при этом предвкушающе улыбается. — Я просто буду нападать на тебя, а ты попробуешь обороняться. Может, так тебе будет легче определить, где я нахожусь, если ты начнёшь чувствовать угрозу?