— Да, будто несмотря на тот факт, что у меня всё хорошо с ЭСТ, худшее ещё не позади.
— В этом нет ничего необычного, Джона. Иногда может понадобиться несколько лет регулярной ЭСТ, чтобы получить длительный эффект, и даже тогда иногда в жизни могут происходить рецидивы.
— Я знаю это и не сомневаюсь. Вчера я понял. Я относился к себе как к преступнику — практически сажал себя в тюрьму, когда в поведении начинали проявляться эффекты того, что со мной произошло — когда преступником был мой отец.
Джона ткнул большим пальцем себе в грудь.
— Я был жертвой. Я не просил ничего этого и просто пытался выжить все эти годы. Я больше ни от чего не откажусь из-за преступлений этого чудовища, особенно от своих отношений с Кэмероном. Не откажусь.
— Значит, ты хочешь, чтобы я... — подтолкнул Драри.
— Я хочу, чтобы ты считал нас с Кэмероном парой. Не потому, что у нас есть проблемы, а потому, что проблемы есть у меня. Нам нужно, чтобы ты помог нам научиться вместе разбираться с моей болезнью, без госпитализации — научил его... справляться со мной.
Кэмерон потянулся и взял его за руку, переплетая их пальцы.
— Мы не сдадимся, когда станет тяжело. Мы слишком долго ждали, чтобы быть вместе.
Доктор Драри твёрдо посмотрел сначала на Джона, затем на Кэмерона. Маленькая, неуверенная улыбка приподняла одну сторону его губ.
— То, что вы пытаетесь делать, контролировать свою жизнь, восхитительно.
— Но? — сухо спросил Кэмерон, приподнимая брови.
— Это не то, что ты сможешь делать наполовину. Джона не пойдёт на пользу, если он достигнет состояния покоя, а затем его жизнь снова перевернётся с ног на голову.
Джона нахмурил лоб. Он не мог понять, к чему ведёт Сэм, или почему он говорил с Кэмероном так, будто самого Джона даже не было в комнате. Его пальцы сжали пальцы Кэма, и он был уверен, что оставит следы от ногтей.
— Что ты...?
— Всё хорошо, детка. Расслабься. Думаю, док считает, что я всё ещё нахожусь в подвешенном состоянии после того, как моя собственная жизнь перевернулась с ног на голову. Он не уверен, что я не сбегу, если моя семья меня хоть пальцем поманит, верно, док?
Ответный взгляд Сэма был твёрдым и беззастенчивым.
— Я должен действовать в лучших интересах своих пациентов. И так как вы оба сейчас здесь, вы оба мои пациенты. Однако, что Джона действительно нужно в этот момент, так это стабильность. Рутина. Спокойствие.
Джона открыл рот, чтобы выпалить все причины, почему Сэм вышел за грань, раздражённый тем, что Сэм пытался заставить Кэма чувствовать себя дерьмово за счёт Джона. Кэмерон похлопал тёплой, грубой ладонью по их соединённым рукам, и Джона посмотрел ему в глаза — такие голубые и ласково прищуренные.
— Всё в порядке. Эти беспокойства понятны, и я задавал себе эти вопросы перед тем, как решил тебя найти, — он повернулся обратно к доктору Драри. — Если честно, моя семья уже предлагала мне вернуться в группу, пару раз. Я больше не хочу заниматься этим по жизни. Не уверен, хотел ли когда-нибудь. Я оставляю свою квартиру здесь — хотя большую часть времени провожу у Джона — и у меня в четверг вроде как собеседование на работу... Плюс, я думал записаться в УСКЭ (прим. Университет Северной Каролины в Эшвилле), как только разберусь, на какие хочу ходить занятия.
Доктор Драри кивнул.
— Похоже, ты много над этим думал.
— Вот, видишь, он не просто какой-то придурок из разряда «поматросил и бросил», который пришёл воспользоваться сумасшедшим парнем, — выплюнул Джона, всё ещё злясь на слова в сторону Кэмерона.
И всё же, Кэмерон наклонился и стукнул плечо Джона своим, с нежностью качая головой.
— Джона, правда, всё в порядке. Он беспокоится. Но мы должны вернуться к тому, что будем делать, чтобы помочь Джона, — эту часть он высказал уже доктору.
— Согласен. Думаю, мы должны продолжать ЭСТ, придерживаясь одного сеанса в неделю — я настроен оптимистично насчёт долгосрочных преимуществ. И, Джона, я хочу, чтобы ты приходил сюда два раза в неделю на когнитивную терапию, один раз сам и один раз с Кэмероном, если он будет свободен. На консультации нельзя скупиться, не важно, какие другие процедуры мы делаем.
Джона тревожно выдохнул.
— Я знаю. Я не буду уклоняться от своих обязанностей, но не могу пообещать, что большинство времени не буду взбалмошным ублюдком.
— Значит, всё как обычно, — сказал Драри с невозмутимым выражением лица, отчего Кэм фыркнул и попытался прикрыть это кашлем.
— Видимо, — ответил Джона, его собственные губы хотели растянуться в улыбке.
Драри рассеянно перебирал какие-то бумаги, затем сжал губы, прежде чем снова поднять взгляд. Джона мог сказать, что он собирается с силами для какой-то лекции.
— Знаю, я много раз ходил вокруг да около, и ты по-прежнему выжидаешь, и мы дошли до варианта «возможно», но я твёрдо уверен, что ты не получишь максимум пользы от другой терапии, если не будешь в тандеме использовать лекар...
— Я сделаю это. Я готов начать.
— Что? — ахнул Драри.
— Сделаешь? — одновременно выдавил Кэм.
— Послушайте, я всё ещё в высшей степени ужаса, но понимаю, что я в тупике.
Кэмерон сжал его руку, поднёс её к губам и поцеловал. Джона чувствовал лёгкую дрожь рук Кэма.
— Что ж... — Сэм колебался, будто был не совсем готов к тому, что скажет, если Джона когда-нибудь на самом деле согласится. — Я бы хотел действовать медленно, начиная с низких доз лёгких препаратов, — он достал свой блок рецептурных бланков, но просто постучал ручкой себе по подбородку. — ПТСР обычно лечат СИОЗС (прим. селективные ингибиторы обратного захвата серотонина) — технически, это антидепрессанты, но обладают другими эффектами — так что, думаю, мы начнём с пароксетина. Так как у тебя бессонница и кошмары — сейчас мы будем называть твои галлюцинации, когда ты не находишься в психическом эпизоде, кошмарами наяву — я также советую попробовать празозин.
— Как посчитаешь, Сэм, — прохрипел Джона. По его спине поднималась дрожь, несмотря на его лучшие попытки держаться смирно, и его зубы стучали от силы этой дрожи. Мерзкое ощущение, скользкое и жирное, покрывало его желудок, и Джона сглотнул от желания рвоты.
Доктор посмотрел на него с сочувствием.
— Джона, твои страхи реальны и обоснованы — мы определённо учтём их, планируя и разрабатывая твой протокол — но ещё они отчасти являются продуктом твоей травмы. Симптомом, если хочешь. Так что ты можешь заметить, что некоторые твои беспокойства ослабнут, когда лекарства сделают своё дело. Это только повысит пользу лечения.
Джона судорожно кивал во время этой речи. Умом он знал, что всё это правда, но не мог сдержать свою реакцию в стиле «бей или беги». К счастью, Кэмерон был рядом и взял всё на себя. Он потянулся и взял у доктора Драри бланки с рецептами, пожал доку руку, а затем осторожно помог Джона подняться на ноги.
Чувствуя себя столетним стариком, Джона ссутулился, позволяя Кэму отвести его к двери. Он остановился и вопросительно посмотрел через плечо, когда Сэм позвал его по имени.
— Я очень рад, что ты решил перестать себя наказывать. Я горжусь тобой.
Джона слабо ему улыбнулся — он был способен только на это со своим ограниченным контролем мышц — и кивнул, не смея пытаться заговорить. Он наклонил голову от напряжения своего существования и позволил себе прильнуть к сильной, крепкой стене в виде Кэмерона.
***
Через пару дней Джона возвращался в дом, собрав недельную почту из своего почтового ящика. Этот ящик был необходимым злом, потому что Джона пришлось выбирать между тем, чтобы ходить за почтой на публику, и тем, чтобы поставить ящик на улицу возле дома, где его адрес мог увидеть весь мир. Он печально покачал головой. Он действительно был испорченным ублюдком.