Я умел читать и неплохо писать, знал счет и основы геометрии. Наш учитель говорил, что нам очень повезло, что в городе есть школа и всех детей с 6 лет учат, не в каждом городе есть подобное и уж тем более не было школ в деревнях. Учебой занимались с утра и до обеда, после мы шли домой, чтобы помогать с домашними делами. Мне тринадцать лет, осенью исполнится четырнадцать, последний год учебы. Последний год жизни для Первуши и двоих его прихлебателей - кто бы мог подумать, что так случится.
Они доставать меня начали уже давно, больно я хорошо учился, был прилежным для учителя и помогал классу с учебой, особенно девочкам, особенно одной - Матрёшке. Жабе это не нравилось, Жабе вообще никто не нравился, кроме Матрёши, пожалуй, но остальные с ним не связывались - ведь внук старосты, одного из Веча. А мне было все равно, я не чурался помахать кулаками. Отец учил меня, что все мы тут свободные люди и один свободный человек нарывается, то другой свободный просто обязан начистить ему лицо. И пока был жив отец, все было стабильно - то я получу в хлебало, то жирный, никто не пытался меня караулить и начищать бока гурьбой.
Как отца не стало, жирдяй почуял силу… ну или мою слабость. Мать не была мастером кожевенных дел, но она была как и отец из семьи кожевников, поэтому взялась за дело твердой рукой, компенсируя нехватку умения временем. Мы с сестрой помогали по мере сил, но обращаться к маме со своими проблемами я не стал, да и не смогла бы она мне помочь. Как закончился траур на маму насели все свободные городские мужики, а потом еще и один не свободный - воевода. Мама красивая женщина, но кроме этого она является владелицей единственной кожевенной мастерской в городе и это был доход. И так как отправляла она всех куда подальше, то эти ендовочники сговорились и ставили препоны по любому вопросу - закуп материалов, заказ инструментов, сбыт продукции, даже просто еды купить было порой проблемно. Стоило бы ей только выбрать кого-то, или принять ухаживания воеводы - все бы сразу решилось, но я маму в ее упрямстве поддерживал. Все они были жалкие, жадные люди, не стоящие и сравнения с моим отцом. Так что я пытался справляться сам.
Мама, конечно, узнавала у меня, что случилось, каждый раз как я приходил с побитой рожей. Мы ходили и жаловались по-началу воеводе, но скорее привлекли его внимание к маме, чем решили проблему. Хотя это и давало мне передышки на какое-то время.
Так что я был бит. Сначала жирдяй перестал справляться сам, я стал быстрее и сильнее к своим 12 годам, очень много времени я носился по городу по поручениям и просто так, отец гонял меня с палкой по двору и обучал простым приемам борьбы и боя, сам он был не только кожевенников, но и хорошим охотником, поэтому к физическим нагрузкам был приучен сам и приучал меня. Когда Жаба перестала справляться сама, меня били вдвоем, а третий иногда помогал. Потом и двое перестали справляться, слишком они были медленные и не могли меня зажать.
- Хватит прохлаждаться, - прервал мои размышления Ратибор и опустил на землю, начиная развязывать руки, - иди умойся, попей, отлей, у нас привал на час, поедим и двинемся дальше. Морда у тебя знатно коркой покрылась.
- У меня ноги связаны, - меня, конечно, больше беспокоил вопрос, куда мы двинемся и что делать мне дальше.
- А это, чтобы ты не сильно старался покинуть нашу братию. Руки свободные, остальное лишнее, ручей вот он, в десяти шагах.
Пришлось плестись и делать что он сказал, лицо и правда сильно пострадало, но не так сильно беспокоило, все же я был привычен. Ручей был прохладный, но все же не ледяной, как мог бы быть в холодное время года, хорошо, что сейчас лето. В это время на разведенном костерке из срубленной берёзки Ратибор готовил какую-то похлебку. Я, наконец, смог разглядеть своего “спасителя”. Мужчина был не высок, имел не длинные темные волосы на голове, которые даже не требовалось собирать в хвост или косы, борода так же была короткая, особенно если сравнивать с нашими старостами, чтобы им пусто было, особенно одному… или недостаточно, такое слово больше подойдёт, когда он недосчитается одного внука, самого жирненького. Комплекции спаситель был самой обычной, одет был в хороший охотничий костюм из добротной кожи, лицо … невыразительное какое-то, отвернись - и забудешь тут же.
- Ну что, Мирослав, не поделишься с дядей Ратибором своим удивительным приключением? Особенно интересно, как ты, дружок, сумел отправить на тот свет троих ребят?
Я молча сидел рядом с костром и смотрел на огонь, отвечать мне не хотелось, да и было нечего. И видимо кто-то сказал ему мое имя, сомневаюсь, что воевода сам вспомнил его, скорее молодой служка.