– Прошу вас, не говорите так даже в шутку! – взмолилась мисс Климпсон. – Ради той огромной, ценной работы, которую вы здесь делаете, – уже ради нее стоит жить, несмотря на любые личные разочарования. И мне известны случаи, когда подобные шутки приводили к очень печальным последствиям – иногда самым неожиданным образом. Я знала одного молодого человека, у которого была огорчительная манера говорить все, что в голову взбредет, – это было давно, когда вы, лорд Питер, еще не покидали детской, но молодые люди и в то время были настоящие сорвиголовы, что бы там ни говорили о восьмидесятых, – так вот, и как-то раз он сказал моей милой матушке: “Застрелюсь, миссис Климпсон, если не добуду сегодня хорошей дичи”, – он был страстный охотник, и когда он перебирался через изгородь, курок возьми и зацепись за ветки, ружье выстрелило и разнесло череп на куски. Я была еще девочкой и страшно тогда расстроилась, еще бы – такой красивый молодой человек, и мы все были просто без ума от его усиков, хотя сейчас они совсем не в моде и вызывают одни насмешки, и вот эти самые усики спалило напрочь, а в голове пробило огромную дыру, хотя я об этом знаю только по рассказам – меня, естественно, не пустили посмотреть.
– Бедолага, – сказал Уимзи. – Ладно, оставим пока маньяков-убийц. Почему еще люди кого-нибудь убивают?
– Из-за страсти, – осторожно проговорила мисс Климпсон, явно подбирая верное слово. – Я бы не стала называть столь необузданное чувство любовью.
– Это объяснение, представленное обвинителем, – ответил Уимзи. – И я с ним не согласен.
– Да, конечно. Но ведь могло быть и так, что какая-то другая несчастная особа была привязана к мистеру Бойзу и захотела ему отомстить?
– А может, это был ревнивый соперник. Но здесь вся загвоздка во времени. Чтобы скормить кому-то мышьяк, нужно сначала найти подходящий предлог. Согласитесь, нельзя просто поймать человека на крыльце и сказать ему: “Вот, выпейте!”
– Но ведь остаются еще десять минут, насчет которых ничего выяснить не удалось, – проницательно заметила мисс Климпсон. – Разве не мог он зайти в паб, чтобы чего-нибудь выпить, и там встретить своего недоброжелателя?
– А ведь это вполне возможно!
Сделав пометку, Уимзи с сомнением покачал головой.
– Но это было бы чистой воды совпадение. Разве что встреча была назначена заранее. И все же об этом стоит подумать. В любом случае, очевидно, что дом мистера Эркарта и квартира мисс Вэйн – далеко не единственные места, где Бойз в тот вечер мог что-то съесть или выпить с семи до десяти минут одиннадцатого. Отлично, что мы имеем в разделе “Страсть”: 1) мисс Вэйн, которую мы исключаем ex hypothesP,2) ревнивую поклонницу, 3) такого же соперника. Место – паб (со знаком вопроса). Следующий мотив – “Деньги”. Прекрасный мотив для того, чтобы убить любого, у кого они водятся, – но Бойз-то был гол как сокол. И все же пусть будут и деньги. Здесь мне приходят в голову три варианта: 1) ограбление покойного (крайне маловероятно), 2) страховка, 3) наследство. [24]
– Какой у вас ясный ум! – восхитилась мисс Климпсон.
– После моей смерти вы увидите, что на моем сердце начертано слово “рациональность”. Не знаю, сколько денег было при себе у Бойза, но вряд ли много. Можно это разузнать у Эркарта или Богена, но использовать мышьяк при ограблении не было никакого смысла. Эффект проявляется далеко не сразу, и к тому же яд не делает жертву достаточно беспомощной. Разве что Бойза отравил и ограбил таксист – никто другой не смог бы извлечь выгоду из такого дурацкого преступления.
Мисс Климпсон выразила согласие и принялась намазывать маслом вторую булочку.
– Теперь возьмем страховку. Это уже более вероятно. Была ли жизнь Бойза застрахована? Такое впечатление, что никому и в голову не пришло это выяснить. Может, у него и не было страховки. Эти литераторы вообще не отличаются предусмотрительностью, им не до пустяков вроде страховых взносов. И все же нужно это проверить. У кого мог быть страховой интерес? У его отца, возможно, у кузена или других родственников, если они есть, у детей Бойза, если они есть, и у Гарриет Бэйн, если Бойз получил полис, пока они жили вместе. А также у кого-то, кто одолжил бы ему денег под такую страховку. Вариантов уйма. Мисс Климпсон, мне уже гораздо лучше – я чувствую себя умнее и компетентнее во всех отношениях. То ли я напал на след, то ли это ваш чай так действует. Славный чайник, и с виду довольно вместительный. Там еще что-нибудь есть?
– Да, конечно, – заверила его мисс Климпсон. – Мой дорогой отец любил повторять, что я могу выжать из заварочного чайника все, на что он способен. Секрет в том, чтобы постоянно подливать воды и никогда не опустошать его до конца.
– Наследство, – продолжал рассуждать Уимзи. – Что он мог завещать? Думаю, не много. Пожалуй, стоит забежать к издателю Бойза и порасспрашивать его. А может, он сам недавно получил наследство? Это должны знать его отец и кузен. Отец приходской священник – как говорится в одном из романов декана Фаррара [25], ремеслишко хоть куда, ничего не скажешь. Вид у него и правда довольно потрепанный. Семья, скорее всего, не из богатых. И все же тут никогда не знаешь наверняка. Вдруг Бойзу кто-то завещал состояние за его beaux yeux [26]или оттого, что проникся его литературными трудами? И если так, то кому Бойз мог оставить эти деньги? Вопрос: составил ли он завещание? Хотя защита, конечно, уже рассматривала все эти варианты. Так, я снова впадаю в уныние.
– Возьмите сэндвич, – предложила мисс Климпсон.
– Спасибо, – отозвался Уимзи, – сэндвич или немного сена. Когда тебе дурно, всегда ешь сено. Другого такого средства не сыщешь, как верно заметил Белый Король [27]. Что ж, значит, убийство ради денег можно исключить. Остается шантаж.
Мисс Климпсон, которой в ходе работы в “кошачьем приюте” довелось немало узнать о шантаже, тяжело вздохнула, выражая согласие.
– Что за птица этот Бойз? – задал Уимзи риторический вопрос. – Я о нем ничего не знаю. Может, он был отъявленный мерзавец. Может, он знал о своих друзьях какие-нибудь чудовищные вещи. А почему нет? Возможно, он задумал кого-то разоблачить в следующей своей книге и поэтому его нужно было заставить замолчать любой ценой. Чего уж там, его кузен – юрист. Что, если он присвоил чужую собственность, переданную ему в управление, а Бойз об этом пронюхал и угрожал его выдать? Он ведь жил у Эркарта в доме и запросто мог что-нибудь узнать. Эркарт подсыпает Бойзу в суп мышьяк и… А, вот где неувязка! Подсыпает в суп мышьяк и сам же его потом ест. Да, не сходится. Боюсь, показания Ханны Вестлок эту версию исключают. Придется нам вернуться к таинственному незнакомцу в пабе.
Немного поразмыслив, он продолжил:
– И остается еще, конечно, самоубийство, в которое я вполне готов поверить. Для самоубийства мышьяк – совершенно идиотское средство, не спорю, но ведь такие случаи бывали. К примеру, герцог де Праслен, если только он действительно покончил с собой. Но тогда где же склянка?
– Склянка?
– Должен же был Бойз в чем-то нести мышьяк. Впрочем, он также мог быть завернут в бумагу, если Бойз принял порошок, но это довольно неудобно. Кто-нибудь пытался разыскать склянку или бумажку?
– Но где их искать? – удивилась мисс Климпсон.
– Хороший вопрос. Если их не нашли при Бойзе, тогда они могут быть где угодно на Даути-стрит – вот и попробуйте отыскать бумагу или склянку, выброшенную полгода назад. Ненавижу самоубийства – намучаешься с доказательствами. Робкое сердце не завоюет и клочка бумаги [28]. Теперь слушайте, мисс Климпсон. У нас около месяца на то, чтобы со всем разобраться. Сессия Михайлова дня [29]заканчивается 21-го; сегодня 15-е. До конца месяца слушаний уже не будет, а сессия Дня святого Илария начинается 12-го. Слушание, скорее всего, назначат пораньше, если только мы не сможем предъявить серьезных причин для отсрочки. На сбор новых доказательств четыре недели. Вы обещаете вместе со своими сотрудницами приложить максимальные усилия? Я пока не знаю, о чем вас попрошу, но мне точно понадобится ваша помощь.
25
Фредерик Уильям
27
Уимзи цитирует слова Белого Короля из главы VII “Алисы в Зазеркалье” Л. Кэрролла. Перевод Н. Демуровой, с изменениями.
28
Уимзи перефразирует старинную английскую пословицу: “Робкое сердце никогда не завоюет прекрасной дамы” (в письменных источниках встречается с XVI века). Ср.: “Храброе сердце злую судьбу ломает”, – говорит Дон Кихоту Санчо Панса, отправляясь на поиски Дульсинеи. Перевод с исп. Н. Любимова.
29
Одна из четырех судебных сессий английского суда, продолжается с конца сентября – начала октября по конец декабря. Со Дня св. Илария Пиктавийского до конца апреля идет зимняя судебная сессия.