Эркарт пристально на него посмотрел. Уимзи резко вскочил с кресла и навис над ним.
– На вашем месте я бы не стал прибегать к силе. Отравитель, знай свое место. И потом, я вооружен. Простите за мелодраматизм. Так будете корчиться от боли или нет?
– Вы сошли с ума.
– Зачем вы так? Ну же, старина, соберитесь. Поднатужьтесь. Показать вам, где уборная?
– Мне плохо.
– Конечно. Правда, тон не очень натуральный. Выходите из комнаты, прямо по коридору, третья дверь слева.
Адвокат спотыкаясь вышел. Уимзи вернулся в библиотеку и позвонил.
– Бантер, полагаю, мистеру Паркеру потребуется помощь в уборной.
– Хорошо, милорд.
Бантер удалился, а Уимзи стал ждать. Почти сразу издалека донеслись звуки потасовки. Вскоре в дверях появился очень бледный, взлохмаченный мистер Эркарт в сильно помятом костюме; Бантер и Паркер крепко держали его под руки.
– А ему правда стало плохо? – с интересом спросил Уимзи.
– Нет, – мрачно ответил Паркер, защелкивая на запястьях жертвы наручники. – Минут пять он клял вас на чем свет стоит, потом попытался выпрыгнуть в окно, но увидел, что лететь придется три этажа, рванулся в гардеробную и попал прямиком ко мне в руки. Послушайте, не дергайтесь, вам же больно будет.
– И он по-прежнему не знает, отравили его или нет?
– Похоже, ему так не кажется. В любом случае он особо ничего не изображал. Только попытался слинять.
– Слабовато, – заметил Уимзи. – Если б я хотел убедить окружающих, что меня отравили, то устроил бы что-нибудь посерьезнее.
– Да замолчите вы, ради бога, – сказал арестованный. – Вы провернули подлый, низкий фокус, и я попался. Вам этого мало? Пора бы уже заткнуться.
– А, так вы, значит, попались? – спросил Паркер. – Вообще-то, я вас предупреждал: лучше молчите. Но если вы теперь будете молоть языком, я не виноват. Кстати, Питер, вы ведь не отравили его на самом деле? Не то чтобы ему сделалось дурно, но это может повлиять на медицинское заключение.
– Да не травил я его, – ответил Уимзи. – Просто решил посмотреть, как он отреагирует на само предположение. Что ж, всего хорошего! Теперь это ваша забота.
– Мы за ним присмотрим, – сказал Паркер. – Только попросите Бантера вызвать такси.
После того как заключенный под охраной Паркера покинул библиотеку, Уимзи с бокалом в руках повернулся к Бантеру. Вид у него был задумчивый.
– Если верить поэту, умер старым Митридат [126]. Но я в этом сомневаюсь, Бантер. В данном случае – очень сомневаюсь.
Глава XXIII
На столе перед судьей, словно яркие флаги, ослепительно желтели хризантемы. И сама подсудимая, пока зачитывали обвинительный акт, с каким-то вызовом смотрела на собравшуюся в зале толпу. Пожилой судья, полный господин с лицом, более уместным в восемнадцатом столетии, выжидательно посмотрел на прокурора.
– Ваша честь, меня уведомили о том, что Корона не может предоставить никаких доказательств вины подсудимой.
По залу пронесся общий вздох – как будто листва зашелестела под порывом ветра.
– Правильно ли я понимаю, что обвинение против подсудимой отозвано?
– Таково распоряжение, ваша честь.
– В этом случае, – невозмутимо продолжил судья, повернувшись к присяжным, – вам остается лишь вынести вердикт “невиновна”. Пристав, утихомирьте публику на галерее.
– Одну минуту, ваша честь, – сказал сэр Импи Биггс, поднявшись с места. Выглядел он величественно и очень внушительно. – От имени моей подзащитной – от имени мисс Вэйн, ваша честь, я с позволения вашей светлости скажу несколько слов. Против моей подзащитной было выдвинуто обвинение в убийстве, чудовищное обвинение, ваша честь, и я хотел бы подчеркнуть, ваша честь, что моя подзащитная покидает зал суда оправданная по всем пунктам. Насколько мне известно, ваша честь, в данном случае обвинение снято не за недостатком доказательств. Как я понимаю, ваша честь, полиция теперь располагает новыми сведениями, которые ясно доказывают невиновность моей подзащитной. Кроме того, ваша честь, мне известно, что задержан новый подозреваемый и вскоре будет проведено расследование. Ваша честь, эта дама должна выйти отсюда оправданной не только перед этим судом, но и перед судом общественным. Малейшая двусмысленность здесь, на мой взгляд, недопустима. Уверен, ваша честь, что многоуважаемый прокурор меня полностью поддерживает.
– Безусловно, – ответил прокурор. – Ваша честь, я уполномочен заявить, что Корона, отзывая обвинение против подсудимой, твердо убеждена в ее полнейшей невиновности.
– Очень рад это слышать, – сказал судья. – Подсудимая, полностью снимая с вас обвинения в ужасном преступлении, Корона самым достоверным образом подтверждает вашу невиновность. С этого момента ни у кого нет оснований для малейших подозрений в ваш адрес, и я сердечно поздравляю вас с благополучным завершением сурового испытания. А теперь, господа, хотя я всей душой поддерживаю тех, кто сейчас аплодирует, смею вам напомнить, что суд – это не театр и не футбольный матч, а посему все, кто не угомонится, будут выставлены из зала. Господа присяжные, признаете вы подсудимую виновной или невиновной?
– Невиновной, ваша честь.
– Очень хорошо. Подсудимая свободна и оправдана по всем пунктам. Следующее дело.
Так завершился сенсацией один из самых сенсационных процессов века.
Гарриет Вэйн, уже свободная, спустилась по ступеням и увидела ожидающих ее Эйлунд Прайс и Сильвию Марриот.
– Дорогая! – воскликнула Сильвия.
– Трижды ура! – крикнула Эйлунд.
Гарриет несколько рассеянно с ними поздоровалась.
– А где лорд Питер? – спросила она. – Я должна его поблагодарить.
– Не выйдет, – резко ответила Эйлунд. – Я видела, он укатил, как только зачитали вердикт.
– Да? – удивилась мисс Вэйн.
– Он к тебе зайдет, – сказала Сильвия.
– Не зайдет, – возразила Эйлунд.
– Почему? – спросила Сильвия.
– Слишком порядочный, – ответила Эйлунд.
– Боюсь, ты права, – сказала Гарриет.
– Мне он нравится, – заявила Эйлунд. – Нечего улыбаться. Правда нравится. Он не станет изображать из себя короля Кофетуа [127], за что я снимаю перед ним шляпу. Если он тебе нужен, придется его позвать.
– Не собираюсь я его звать.
– Еще позовешь, – сказала Сильвия. – Я была права насчет того, кто убийца, и сейчас я тоже права.
В тот же вечер лорд Питер уехал в поместье герцога Денверского. Все семейство пребывало в крайнем волнении, и только вдовствующая герцогиня безмятежно вязала коврик, не обращая внимания на всеобщий ажиотаж.
– Послушай, Питер, – сказал герцог Денверский, – ты единственный способен повлиять на Мэри. Сделай же что-нибудь. Она собирается замуж за твоего друга полицейского.
– Знаю, – ответил Уимзи, – и что с того?
– Но ведь это абсурд, – сказал герцог.
– Ничего подобного, – возразил лорд Питер. – Чарльз один из лучших.
– Вполне вероятно, – сказал герцог. – Но не может ведь Мэри выйти за полицейского.
– А теперь ты меня послушай, – сказал Уимзи, взяв сестру под руку. – Оставьте Полли в покое. В начале расследования Чарльз ошибся, но ошибается он очень редко и в один прекрасный день станет большим человеком – он еще многого достигнет, не удивлюсь, если даже титул получит. А если хочешь с кем-нибудь поругаться, ругайся со мной.
– Господи! – воскликнул герцог Денверский. – Только не говори, что собрался жениться на служащей полиции.
– Не совсем, – ответил Уимзи. – Я собрался жениться на подсудимой.
– Что? – опешил герцог. – Боже мой, что ты сказал?
– Если только она согласится, – уточнил лорд Питер.
126
Строка из LXII стихотворения книги “Шропширский парень” А. Э. Хаусмана:
127
Существует легенда о Кофетуа, короле Африки, который отказывался жениться, пока не встретил прекрасную нищенку, которую и сделал королевой. История упоминается в “Бесплодных усилиях любви” У. Шекспира, вдохновила Э. Берн-Джонса на картину “Король Кофетуа и нищенка”; сюжет ее также лежит в основе стихотворения А. Теннисона “Нищенка”.