Он попытался напомнить себе, что утренние заголовки были всего лишь слухами. Если из заявлений Шейлы Хьюстон что-то материализуется, он будет беспокоиться об этом тогда. Прямо сейчас ему нужно было сосредоточиться на упорной игре, чтобы "Уорриорз" смогли выиграть первый раунд плей-офф и перейти к следующему.
Зажав кий между большим и указательным пальцами, он нацелил удар, бросил последний взгляд и потянул кий назад.
Краем глаза он заметил соблазнительную женскую фигуру, отвлекшую его как раз в тот момент, когда он толкнул кий вперед. Короткое отвлечение заставило его пальцы соскользнуть. Белый шар пролетел по фетру, обошел все остальные шары на столе и скользнул прямо в дальнюю лузу. Царапина.
Черт.
Нахмурившись, он поднял голову как раз в тот момент, когда источник его раздражения приблизился.
“Ты мог бы повторить это снова”, - быстро сказал Майк, нащупывая белый шарик и кладя его обратно на стол. - Это называется “маллиган” или что-то в этом роде.
-Это гольф, - пробормотал Броуди, не отрывая взгляда от приближающейся брюнетки.
Несколько лет назад журналист Sports Illustrated попросил его описать тип женщин, которые его привлекают. “Длинноногие блондинки” - был его быстрый ответ, который был почти полной противоположностью женщине, которая сейчас остановилась в двух футах перед ним. И все же у него пересохло во рту при виде нее, его тело быстро реагировало на каждую мелочь. Шелковистые шоколадно-каштановые волосы, ниспадающие на плечи, яркие зеленые глаза того же оттенка, что и пышный тропический лес, миниатюрное тело с большим количеством изгибов, чем мог зафиксировать его мозг.
У него перехватило дыхание, когда их взгляды встретились. Слабый намек на неуверенную улыбку, тронувшую ее полные губы, вызвал толчок в его паху.
Черт. Он не мог вспомнить, когда в последний раз улыбка женщины вызывала такой бурный отклик.
“Я думал, что буду играть победителя”. Ее мягкий, хрипловатый голос тут же вызвал еще одну волну шока у члена Броуди.
Ошеломленный тем, что находится в двух секундах от полномасштабной эрекции, он попытался напомнить своему телу, что он больше не подросток, а двадцатидевятилетний мужчина, который знает, как контролировать себя. Черт возьми, он мог контролировать шайбу, отбиваясь от локтей и перекрестных чеков нападающих соперника; справиться со своими гормонами должно быть проще простого.
“А теперь просто займи мое место”, - выпалил Майк, быстро сунув ей в руки свой кий. Его взгляд опустился на ложбинку, открывающуюся над круглым вырезом желтой майки брюнетки, а затем парень повернулся к Броуди и подмигнул. “Развлекайся, чувак”.
Броуди сглотнул, затем сфокусировал взгляд на женщине, которая сумела возбудить его одной улыбкой.
Она не была похожа на тех, кого можно встретить в спорт-баре, даже таком высококлассном, как этот. Конечно, ее тело было не от мира сего, но что-то в ней кричало о невинности. Возможно, веснушки на переносице. Или, возможно, то, как она продолжала покусывать уголок своей нижней губы.
Прежде чем он успел это остановить, образ этих пухлых красных губ, покусывающих одну определенную часть его анатомии, выскользнул на передний план в его мозгу, как меткий удар в сетку. Его член уперся в ширинку джинсов.
Вот тебе и контроль над своими гормонами.
“Полагаю, теперь моя очередь”, - сказала она. Наклонив голову, она одарила его еще одной очаровательной улыбкой. - Учитывая, что ты только что упустил свой шанс.
Он прочистил горло. “Э-э, да”.
Приди в себя, чувак.
Верно, ему нужно было перегруппироваться. Он играл в хоккей, да, но он больше не был игроком. Его дни долбоеба остались в прошлом. И не только это, но ему до смерти надоело, что женщины заискивают перед ним из-за его карьеры. В наши дни все, что ему нужно было сделать, — это зайти в какое—нибудь место - клуб, бар, публичную библиотеку, - и рядом с ним была теплая, желающая женщина, готовая вскружить ему голову. И он даже не мог сосчитать, сколько раз слышал: “Тебе нравится грубая игра со льдом, детка?”
Ну и к черту это. Он шел по обычному пути, развлекался, забивал со льда так же часто, как и на нем, но теперь пришло время выбрать новый путь. Тот, где женщине в его постели действительно было не наплевать на него, а не на звезду хоккея, о которой ей не терпелось рассказать своим друзьям.