– Экран, обе цели продолжают движение. Неопознанных целей не наблюдаю…
– Скорпион, вы можете установить точнее автомобиль Нива?
– Экран, отрицательно, в ночное время мы можем только уничтожить его.
– Скорпион, Скорпион, отрицательно, не стрелять, повторяю – не стрелять.
– Экран, вас понял…
– Что там у вас за вторая машина?
– Товарищ генерал-майор, неопознанная машина типа Нива преследует цель. Дистанция три. Вне пределов прямой видимости. Идет без огней.
– Как же она преследует первую машину?
– Непонятно, товарищ генерал-майор. Возможно маяк.
– ХАД?
– Непонятно, товарищ генерал-майор.
ХАД, несмотря на чистки, несмотря на укрепление кадрового состава – продолжал играть в свои игры, в него пришли люди Масуда – а сам Масуд был очень и очень непрост, хоть на словах и заявлял о приверженности социалистической ориентации. Все-таки он был из богатой семьи, феодала и полковника королевской армии.
Видимо, это судьба всех спецслужьб – играть в игры, и кусать хозяйскую руку, если тот не успеет ее отдернуть. И дать нерадивому псу палки.
– Поднимайте наземную группу! – решил москвич – пусть выдвигаются в поле, не теряя времени. Наводите со Скорпиона.
– Так точно! Ефрейтор – живо поднимай дежурную группу, мухой. Сориентируешь их. Скорпион, Скорпион, это Экран.
– Тревожная группа подъем! Боевая тревога!
Тревожная группа спит в одежде, для нее выделено специальное помещение, там кровати не в два ряда, а в один, рядом металлические шкаф для оружия и снаряжения. Грохот, топот, лязг, шум, отрывистый лай команд…
Бронежилет на себя, шлем – на голову, автомат – в руки, рюкзак РД-54 – за спину. Бегом, бегом, во двор, там, где уже прогревают моторы «Муромцы». Муромец – это машина для перевозки личного состава, рама Урала и полностью бронированный кузов. Они производятся на муромском тепловозостроительном – потому и Муромцы.
– Бегом, бегом! Мать вашу!
Никакого построения, времени нет – сразу в машину. У этой машины ход удобный, не как в бронетранспортере – огромная дверь сзади, в полный рост входить можно. Внутри – сидишь не спиной к бортам, посередине кузова проходит мощная стальная плита, к ней – крепятся сидения…
Автомат с лязгом ложится в бойницу – как в БМД. Через триплекс днем то ни хрена не видно, но то что ночью – но если машина разом огрызнется из шестнадцати стволов – мало не покажется никому…
– Товарищ капитан, погрузку закончили!
С лязгом захлопывается дверь.
– Можно.
Ближайший к кабине солдат изо всех сил стучит сапогом в бронеперегородку, отделяющую водительский отсек от салона. Можно отправляться…
Афганистан, севернее КАБУЛА
По некоторым признакам – Шифт понял, что они въехали в деревню. Был какой-то шум… а потом кто-то заорал, да так, что испугались и его похитители…
– Ля иллахи илла ллаху[36]… – пробормотал тот, кто был ближе всего к нему
– Чуп ший[37]! – одернул кто-то
– Хварл! – проговорил кто-то – длта дуй[38]!
Их машина проехала еще какое-то время по улице – а потом резко свернула и остановилась. За спиной их – кто-то закрыл ворота.
Моджахеды пролезли из машины.
– Саламуна.
– Салам, вроу. Тол амрикан ди[39]?
– Кхо, кхо[40].
Джекоба Шифта вытащили из машины, подтолкнули в спину.
– Вранди. Вранди тли, амрикан[41].
Они вошли в какое-то здание, с неровными, кривыми стенами и очень низким входом. Джекоб Шифт ударился головой об притолоку, выругался. Моджахеды рассмеялись. А может – это были и не моджахеды…
– Вранди.
Один из моджахедов зажег фонарь, чтобы можно было идти в темном коридоре. Фонарь был хороший, мощный. Или аккумуляторный, или только батарейки сменили.
– Кии лас та, амрикан[42].
Джекоб Шифт не понял – и тогда его придержали рукой и толкнули в нужном направлении. Дверь он открыл сам.
Это была мужская половина дома – потолки здесь выше, но все равно даже здесь не слишком высоки. Джекоб Шифт не ощущал запаса пространства над головой, потолок давил. Довольно примитивная обстановка – мебель, сколоченная из ящиков, что-то вроде лежанки в углу, большой и широкой, стол. В углу – телевизор с маленьким экраном, непонятно, то ли работающий то ли нет и мощный коротковолновый радиоприемник, включенный на какой-то англоязычный канал. Освещение – две керосиновые лампы, в начале девяностых годов бидон керосина был одним из самых желанных подарков для афганца, равно как мешок муки и пара крепкой, желательно армейской обуви. На столе стоял чайник, исходящий парком, чашка чая и рядом прямо на столе лежал автомат АКМС со смотанными синей изолентой магазинами.
36
Скорее всего, это был крик осла. Мусульмане очень боятся криков осла ночью, потому что в шариате написано, что если осел закричал ночью – значит, он увидел шайтана.