– Он настолько долго здесь служит? – притворно удивилась Мериэнн.
– О да. Некоторые поручения он уже не в силах исполнять в виду его возраста.
– Так может его стоит заменить?
– В каком смысле?
– Пусть он обучит нового человека на свою должность, а ему позволим наконец-то отдохнуть. Он выглядит таким уставшим. Я не думаю, что он хорошо высыпается по ночам из-за обилия работы.
– Нет, – неожиданно резко ответил Хейвуд. – Я не буду его сейчас заменять. Он прекрасно справляется с тем, что ему положено по работе.
Опять неловкое молчание повисло в столовой. Хозяин заметил, как лицо его жены выражало обиду, будто тон, который он выразил свой протест, возымел на неё неприятное действие:
– Дорогая, всё хорошо? – осторожно и ласково спросил Хейвуд.
– Всё хорошо, – ледяным тоном ответила Мериэнн. – Я просто думала над тем, что мне нужно ежедневный переезд по комнатам будет меня утомлять. Мне нужна моя постоянная личная комната.
– Ты уверена?
– Абсолютно. Посетить все комнаты я смогу и днём, а ночью мне и нашему ребёнку нужен покой. Разве ты не согласен?
– Согласен, – мрачно ответил Хейвуд.
– Если причина наших переездов заключается лишь в любопытстве, то я, пожалуй, прямо сейчас отправлюсь смотреть комнату для себя, – с этими словами Мериэнн встала и направилась к выходу. Лицо Хейвуда выражало растерянность, однако юноша не стал препятствовать желанию жены.
Глава 8
Мериэнн была окружена различными коридорами. Она стояла в маленькой, плохо освещённой зале, напоминающий круг. Ей следовало сделать выбор, чтобы выйти из этого зала наружу. Но куда? Каждый коридор был слабо освещён, а дальше его поглощала беспросветная тьма.
Мериэнн каким-то образом чувствовала, что это не дом, а лабиринт. В доказательство её мыслей послышался слабый ветер, и из тьмы прилетел пожелтевший листок.
Снова молчание. Тревожное молчание. Надо отсюда выбираться. Стали слышаться шаги. Было настолько тихо, что стучавшие каблуки эхом отдавались по всему лабиринту.
Девушка обернулась на стук. Она не чувствовала страха. Ей было любопытно. Однако силуэт вышел с другой стороны. За девушкой, из тьмы одного из коридоров, появился зелёный край пышного платья.
Мериэнн почувствовала спиной, что кто-то к ней подходит. Легкое дуновение ветра теребил её волосы на затылке, сплетенные в затейливую высокую прическу.
Девушка мгновенно обернулась и увидела перед собой сестру Хейвуда. Она выглядела точь-в-точь как на портрете, однако умиротворённое и величавое лицо стало медленно искажаться в злую гримасу…
Мериэнн проснулась. За окном еле-еле пробивался рассвет. Хейвуд мирно спал рядом с ней.
«Слишком рано проснулась. Пойду прогуляюсь. Может снова засну…» – подумала про себя девушка и медленно вылезла из-под толстого слоя одеял.
Обуреваемая мыслями по поводу своего снова, девушка решила забрести в галерею. Когда же она подходила к знакомой зале, то обнаружила, что дверь в галерею опять открыта.
На мгновение девушку обуял страх. А вдруг этот силуэт находится там и на этот раз решит напасть? Что она будет делать? Звать на помощь? Но дом настолько огромен, что помощь может не поспеть, едва услышав её крики…
Мериэнн приняла для себя решение подождать, вдруг из галереи кто-нибудь выйдет. И под этим «кто-нибудь» она четко представляла ту странную особу, которую не увидел Хейвуд. В мыслях Мериэнн до сих пор не могла назвать этот силуэт призраком сестры. Казался слишком реальным, отчего пугал ещё больше.
Тишина вновь властвовала в этом доме. Становилось всё светлее и светлее. Вот-вот должны были все проснуться. Мериэнн, набираясь смелости, шаг за шагом без звука приближалась к открытой двери, прижавшись к стене.
Наконец наступил самый решающий момент. Сердце готово было вот-вот выпрыгнуть из груди. Схватив маленькую вазу, для обороны, со столика, что украшал вход в галерею, девушка резко выскочила на встречу опасности. Однако никого в галерее не было.
Усмехнувшись собственному страху, Мериэнн вернулась обратно в коридор, чтобы поставить вазу. Когда же она вернулась обратно в галерею, то успокоение ушло, т.к. перед ней открылось нечто иное: стены были исцарапаны, а портрет девушки в зелёном платье был исколот. Картина была безнадёжно испорчена.
«Это же сестра Хейвуда! Кто мог такое сотворить с картиной? Скорее всего это тот самый силуэт. Царапины у служанки, пожар в том доме, испорченная картина. Что дальше будет? Нам всем грозит опасность!» – думала про себя Мериэнн.