Когда я закрывал ворота, литровый пакет вина уже ждал меня, я его покупал заранее. Я не пил на приемке, чтобы меня никто не тревожил. Я вешал на ворота табличку «Буду скоро» и пройдя через промдвор, выходил на речку Лыбидь. Сейчас эта речка единственный свидетель того, что было сто лет назад. Речка узкая, два метра шириной, глубиной по колено, неспешно катит желтоватую воду в никуда. Это в спокойную погоду. В дожди в нее поступает вода из множества боковых стоков, и тогда безобидный ручеек поднимается на два метра и с огромной скоростью гонит всю муть со множеством мусора вдаль. Поэтому она заключена в высокий бетонный рукав. На берегу в укромном месте стоит одинокий памятник диггерам, которые как-то попали под раздачу стихии, находясь в боковом стоке.
Там, на бетонном парапете я сидел в одиночестве и пил вино. Смотрел на реку, на зеленый мох, что растет на дне, на плакучие ивы и тополя. Я расслаблялся, включал воображение, просто отдыхал. И еще иногда мой взгляд ложился на несколько домов, которые сохранились с тех времен. Это были дома, в которых продавали любовь. Они были заброшены, с выбитыми окнами, в них никто не жил. Изредка там ночевали бродяги. Тогда оттуда тянуло дымком костра и слышалась матерная брань.
Как-то я немного перебрал, но был не пьян. Это было состояние между и между, когда ты можешь видеть и ощущать немного больше, чем обычно. Кажется, собирался дождь, сгустились тучи и в воздухе витало легкое роение. Сначала возник запах сырой земли, пряный, сладковатый, густой. И вдруг к нему примешалось дешевое мыло, приторное, земляничное. Со стороны тех домов я услышал цокот каблучков по бетону, поднял голову и увидел девушку в странной одежде. Конечно, в наше время каждый ходит в чем угодно, но то было совсем другое. Снизу вверх: старинные черевики из кожи, поношенные, бардового цвета, длинное темное платье, по ходу, с корсетом, приталенный жакет, жабо в цвет сапожкам и маленькая шляпка, как мне показалось, довольно нелепая. Девушка не обратила на меня внимания, она была задумчива и просто шла мимо.
– Эй, – сказал я. – Привет. Вина хочешь?
Она вздрогнула всем телом, будто ее ударили по лицу.
– Будьте здоровы… барин. Вы меня видите?
– Да и слышу тоже, – я решил, что она шутит и хотел подыграть. Мне было весело. – Кличут-то как?
– Женька я, – она подняла глаза и посмотрела на меня. Никогда не забуду этого взгляда. В больших серых глазах витали клубы тумана, там совсем не было жизни, меня через них начало затягивать в пустоту, и там было чуть-чуть жалости, страдания, любви, надежды, это были всего лишь крупицы, остатки, как звезды в огромной холодной вселенной. Меня передернуло, я стал трезветь.
– Ты откуда такая странная? – спросил я.
– А оттуда я, с двухрублевого дома. Женька я, не слыхали? – ее жест был в сторону старых нежилых домов. – А вина… што ж, ежели угощаете…
Вот так мы и познакомились. Сказать о ее внешности я мало что могу, сам не знаю почему. Я бы не назвал ее красивой, но и дурнушкой она не была. Черты лица напомнили мне портрет "Неизвестной" Крамского, но в отличии от надменной красоты портретного персонажа здесь я видел полную безнадегу и отрицание жизни. Это не портило впечатления, а лишь придавало ощущение хрупкости бытия. Фигура ее была стройна, но не вызывала у меня никакого побуждения, не вызывала ничего.
У нас было всего несколько встреч. Последовательность их запутана в восприятии, так же как и время, однако я помню, что все это длилось пару недель.
Есть такое понятие – родственные души. Так вот, что-то подобное было у нас, мы как-то сразу сблизились, понимали друг друга с полуслова, хотя она говорила на старом, полузабытом языке, я же щеголял современным сленгом. В первую нашу встречу мы пили вино, оно быстро закончилось и я сбегал еще за пакетом, она ждала меня на том же месте, смотрела в воду, шляпка съехала набок, надломленный силуэт на фоне изменчивой воды, символ потерянного человека. Мне почему-то стало очень жалко ее, хотя тогда она еще ничего не сказала, а только стояла, молча, покорно, вся в ожидании. Наверное, она была бы мне хорошей сестрой, почему-то подумал я, подходя к ней. Она повернулась на шаги и робкая улыбка мелькнула на ее лице.
– А я уж подумала, шо вас не будет, барин.
– Хорош тебе, какой я барин? Что за приколы? Зови Володей.