— Да говорят, что герцог хочет девоньку нашу замуж насильно выдать, за нелюбимого. Вот они и убежали.
В сущности Гролл был прав, и я как-то зауважал этого рассудительного мужика.
Некоторое время голоса молчали и мы с Адель даже чуть не задремали, но от дрёмы нас спас опять голос молодого возницы.
— А мы скоро в Андолин приедем?
— Да ещё с часа три ехать будем. Вон видишь, роща Лилит показалась. Говорят в ней недавно разбойники непотребство сотворили, прямо на её усыпальнице трахались, а наши священники застигли их за этим, ну и стражников позвали. Бой был страшный. Половина стражников полегла, но атамана захватили.
— И что с ним будет то?
— С кем? С атаманом что ли? Да ничего, отрубят голову и все дела.
Я окончательно проснулся и чуть не рассмеялся этой выдумке. Вместо этого я растолкал Адель, и мы тихонько покинули наше гостеприимное транспортное средство.
Выпрыгнув из повозки, мы оказались на пустом тракте, глядя вслед удаляющемуся от нас обозу. Нужно было поскорее покинуть опасное для нас место, и мы, кустами стали пробираться к видневшейся недалеко берёзовой роще.
Стражи вокруг рощи уже не было, и мы беспрепятственно добрались до опушки белоснежных с зелёными ветвями красавиц-берёз.
Не доходя до опушки шагов тридцать, я позвал Анабэль, прятавшуюся между кустов.
Я увидел, как от стволов отделилась тонкая фигурка внучки старины Джека Спэрроу и побежала к нам. Не добежав до нас пять шагов, Анабэль резко остановилась и уставилась на принцессу.
— Кто это? — спросила она у меня.
— Потом объясню. Идемте отсюда, — потянул я за рукава девушек, — не будем тут стоять как три тополя на Плющихе.
Девушки непонимающе уставились на меня, но я не стал разъяснять им, что это за место и утянул их подальше вглубь рощи.
Так мы снова оказались у капища Лилит. Входить мне в него опять не хотелось, но девушки не захотели оставаться под открытым небом, и я позволил себя увлечь вниз, в покои богини Любви и Магии.
Внизу никого не было.
Тщательно обследовав комнату с саркофагом, я, в конце концов, нашёл скрытый механизм входа в верхние покои богини, и то, нашел только потому, что очень хотел туда попасть. Механизм запустился только после того, как я провернул вокруг оси левый факел у входа в святилище.
Мы забрались по очереди в покои Лилит и вновь активировали механизм. Теперь, если бы кто-то надумал войти в святилище, он бы не нашёл следов нашего пребывания.
— Итак, — сказал я, когда мы все забрались на шикарную кровать богини, — в вас кроется что-то непонятное. Две абсолютно разные девушки, из разных слоёв общества, оказываются похожими друг на друга как две капли воды. Начнём с тебя Адель. Что ты можешь нам рассказать о своём рождении и своих родных братьях и сёстрах?
Адель уселась поудобнее, и начала свой рассказ:
— Всего в семье герцога Вельдамира родилось четверо детей. Первенцем родился мальчик, его назвали в честь нашего прадеда основавшего замок Воитом. Затем родился Амос, второй сын герцога. А через семь лет у герцогини родились ещё две дочери-близняшки. Разница в их рождении оказалась всего в две минуты. Они были абсолютно одинаковыми во всём, и только по цвету волос их различали. У одной волосы были золотыми как солнечные лучи, а у второй волосы были серебряными, как лунный свет. Их так и прозвали Луна и Солнце. Старший сын герцога повзрослев отправился ко двору короля делать карьеру, но, десять лет назад, при вторжении в Сильварию диких орков погиб в схватке с ними. Средний сын герцога, Амос, сейчас продолжает дело старшего брата, и служит при дворе королевы Мальвинки. По приходящим из столицы к нам слухам, она благоволит блистательному молодому офицеру. Ну а что касается меня и моей сестры, то при том злосчастном набеге моя младшая сестра была похищена и уведена в плен и после этого мы с отцом её ни разу не видели. Среди мёртвых её не нашли. Вот и всё.
— Ага, кое-что это объясняет, — поняв суть дела, обратился я к Анабэль — теперь твоя очередь, рассказать нам о себе.
— Мне и рассказывать то нечего. Я помню себя с того самого момента когда Джек Спэрроу нашёл меня на месте разгрома обоза после битвы королевских кирасир с орками. С тех пор я и живу с ним. Что было до того как он нашел меня, я не помню.
— А о своём детстве ты что-нибудь не помнишь?
— Нет, ничего.
— Адель. Как звали твою сестру?
— Мама, при рождении дала ей имя святой Анабэль.
Мы с Анабэль переглянулись.
— А скажи, Адель, были ли у вас какие-нибудь отличительные знаки на теле, родинки или татуировки, по которым ты бы могла опознать свою пропавшую сестру?