4
Вся полнота власти в школьной комнате Остерби принадлежала худой леди устрашающей наружности в неизменных платьях скучных цветов без единого волана или оборки и с высоким воротником. Ее песочного цвета волосы были аккуратно причесаны и уложены под чепчиком. Обветренное лицо, светло-синие глаза. Но самая выдающаяся часть на лице — угрожающе торчащий нос. Разговаривала она хрипловатым голосом и со стороны казалась настоящим драконом.
Однако внешность нередко бывает обманчива. Под свирепой на вид оболочкой мисс Сибиллы Баттери скрывалось доброе и отзывчивое сердце. Юные воспитанницы, за исключением, пожалуй, Элизы, третьей и самой любимой дочери леди Марлоу, обожали свою гувернантку. Сьюзан, Феба, Мэри и даже маленькая Кэтти поверяли мисс Баттери свои надежды и печали и храбро защищали ее, если хозяйке дома казалось, что девочки недостаточно воспитаны. Девятнадцатилетняя мисс Феба Марлоу, дебютантка прошлого сезона, могла бы уже получить освобождение от посещения занятий, но так как она боялась и недолюбливала свою мачеху, леди Марлоу, которая отвечала ей тем же, то была рада оставаться на уроках итальянского языка мисс Баттери, чтобы проводить все свободное от конюшен время в школьной комнате. Такое положение дел вполне устраивало леди Марлоу, поскольку она хоть и старалась изо всех сил заставить падчерицу вести себя так, как подобает благородной девице ее круга, но ни строгие воспитательные беседы, ни долгие часы, проведенные Фебой в уединенном заточении, не могли заставить девушку отказаться от того, что ее светлость называла выкрутасами сорванца. Феба носилась по всей округе верхом на своей собственной лошади, или на одном из рослых гунтеров отца, без конца рвала и пачкала платья, водила дружбу с конюхами, отвратительно шила и позволяла себе (по мнению леди Марлоу) чересчур легкомысленные отношения с сыном эсквайра — мистером Томасом Орде, с которым дружила с самого детства. Если бы к мнению леди Марлоу прислушивались, то она давно бы положила конец всем этим безобразиям. Разве что позволила бы тихие, спокойные верховые прогулки да несколько несложных конных упражнений, но лорд Марлоу пропускал мимо ушей подобные замечания. Он был, бесспорно, самым уступчивым из мужей, но любое вмешательство во все, что касалось единственной его страсти — лошадей, оказывалось обречено на неудачу. Как большинство слабовольных людей, лорд Марлоу был склонен к упрямству. Он гордился умением Фебы сидеть в седле, любил брать ее с собой на охоту и старался сквозь пальцы смотреть на ее частые визиты в конюшни, которые, по его мнению, она наносила только во время отлучек отца из дома, а на самом деле — в любое время дня и ночи.