– Да я знаю эту вашу историю, – подхватил Бруно. – И сам могу ее рассказать. Жил-был на свете Мымр. Но однажды на него поехали охотиться Брандмейстер, Банкомет, Бобр и кто-то еще… не помню. А мораль этой истории: раньше начнешь – раньше кончишь.
– Это да! – съязвила Сильви. – Не успел ты начать, как дошел до морали.
– Когда вы сочинили эту историю, Бруно? – просил Профессор. – На прошлой неделе?
– А вот и нет! – сказал Бруно. – Спорим, с трех раз не отгадаете!
– А я и не буду, – ответил Профессор. – Я просто спрошу: когда вы ее сочинили?
– Никогда! – торжествующе объявил Бруно. – Я ее вообще пока не сочинил. Но зато я придумал вместо нее одну ма-аленькую побасёнку. Хотите, расскажу?
– А может, сразу мораль? – предложила Сильви. – Лучше меньше, да лучше.
– Но там совсем другая мораль! – возмутился Бруно. – Не «лучше меньше, да лучше». Короче, слушайте. Жил-был один фарфоровый человечек. Он стоял на каминной полке. Долго стоял, а потом прыгнул вниз, но не разбился. Тогда он прыгнул еще раз и опять не разбился. Ему так это понравилось, что он прыгнул снова, но ударился о каминную решетку, и от него откололся здоровенный кусок лака.
– Погодите, – сказала императрица, – но как же он вернулся на полку после первого прыжка?
Возможно, это было первое в жизни умное замечание.
– А это я его туда поставил, – простодушно ответил Бруно.
– А может, не только поставили? – спросил Профессор. – Может, вы еще помогли ему оттуда спрыгнуть?
– Для чево мне было ему помогать? – сказал Бруно уклончиво. – Он и без меня мог сверзиться.
Тут в комнату вошел Король Эльфов.
– Ну, дети, – сказал он. – Вам пора спать, а мы с Профессором побеседуем, как добрые друзья.
Дети подбежали к Профессору и пожелали ему спокойной ночи.
– Доброй ночи, друзья мои, – сонным голосом сказал Профессор. – А я поговорю с вашим отцом и займусь медитацией.
Когда дети вышли, Сильви спросила:
– Чем он собирается заниматься?
– Чем-то вроде медицины, – ответил Бруно. – А что там гремит?
Сильви тревожно прислушалась. Стук был такой, как будто кто-то пинал дверь.
– Может быть, та самая свинья в клетке? – предположила она. – Надеюсь, она не выберется.
Бруно поежился:
– Пошли. Нам тут выжидать нечево!
Глава 25
Жизнь из смерти
В дверь стучались громче и сильнее, будто в нее лупили ногой.
В комнату заглянула моя хозяйка:
– Сэр, спрашивают вас. Вы позволите войти?
– Да, конечно. А что случилось?
– Мальчишка булочника оставил вам записку. Там всего пять слов: «Пожалуйста, поскорее приходите. Леди Мюриэл».
Я похолодел:
– Что-то с ее отцом?
И стал собираться.
– Нет, сэр, надеюсь, что ничего страшного. Мальчишка сказал, что кто-то неожиданно приехал.
– Хорошо бы, – сказал я.
Но все же был в тревоге и немного успокоился лишь тогда, когда увидел чемодан с ярлыком Э.Л.
– Это капитан Эрик Линдон, – понял я. – Но зачем я ей понадобился?
Леди Мюриэл встретила меня у входа. Глаза ее горели.
– У меня для вас сюрприз, – громко прошептала она.
– Вы хотели удивить меня приездом капитана Эрика? – спросил я не без претензии на иронию.
– Нет, нет, что вы! – воскликнула она. – То есть Эрик – это прекрасно. Но есть и другой…
Не к чему было спрашивать ее. Поэтому я поплелся за ней.
Там на кровати, бледный и изможденный, лежал воскресший из мертвых…
– Артур! – воскликнул я.
– Да, старина, – ответил он, взяв мою руку. – Это Эрик спас мне жизнь и доставил сюда. Теперь мы у него в вечном долгу – и я, и моя жена, Мюриэл.
Я молча пожал руку Эрику и Графу, и мы перешли в дальний угол комнаты, чтобы поговорить, не тревожа счастливого инвалида, который держал руку жены, которая смотрела на него с умилением.
– Он был без памяти до сегодняшнего дня, – сказал Эрик. – И даже сегодня. Но теперь очнулся.
И, понизив голос, он начал рассказывать обо всем очень спокойно, безо всякой аффектации. Я знал, как он ненавидит всё показное. Он рассказал, как настоял на возвращении в зачумленный город, чтобы забрать человека, от которого врач отказался как от безнадежного. Больше не выжил никто. Месяц спустя, Эрик навестил его в больнице, но врач запретил встречаться с больным, которого такое потрясение могло убить.