– Это – всего лишь Садовник! – успокоил его Заправитель. – Не бойтесь его. Он Ненормальный. Его любимое занятие – сочинять песни. Вот послушайте.
И, действительно, сад огласили душераздирающие вопли:
Он думал, что к обеду ждет
Двух милых, стройных дам.
Разул глаза – к нему идет-
Бредет гиппопотам.
– Да, если этого кормить,
То что же делать нам?
Садовник отбросил лопату, прыгнул в капкан, выпрыгнул и сказал:
– Для нас это начётисто! Для нас это начётисто!
Барон опять слегка обиделся. Но Заправитель уверил его, что это всего лишь песня, безо всяких намеков на личности. Для подтверждения своих слов он обратился к Садовнику, стоявшему, слов-но пугало, на одной ноге:
– Ведь вы не имели в виду Его Зиятельство?
– Его Зиятельство я в виду не имел, – подтвердил Садовник. – Когда я пел, я его не видел.
Тут, к счастью, появился Жаборонок, и это позволило изменить тему разговора.
– Позволите представить вам моего наследника, – сказал Заправитель. – Я хочу сказать, что он наследник престола, но и я ему завещаю всё свое имущество.
Поскольку Барон явно пребывал в недоумении, Заправитель пояснил, понизив голос:
– Мир еще не знал такого интеллигентного ребенка. Сейчас я попытаюсь дать вам хоть какое-то представление о его способностях. Он знает все, о чем его сверстники понятия не имеют. Он ловит рыбу, стреляет из лука, рисует, играет на всех музыкальных инструментах без исключения. Но вы должны убедиться в этом сами. Видите вон ту мишень? Сейчас он ее поразит. Дитя мое, – обратился он к Жаборонку, – поразите Его Зиятельство.
Жаборонок с самым мрачным видом поднял лук и стал целиться в Барона. Заправитель тем временем отступил назад и как бы невзначай наступил Его Зиятельству на ногу. Барон завопил: то ли от первого обстоятельства, то ли от второго.
– О, миль пардон! – воскликнул по-иностранному Заправи-тель. – Я не нарочно. Жаборонок, вы не поняли: я просил поразить Его Зиятельство в переносном смысле.
Жаборонок был озадачен:
– Вряд ли у меня получится его перенести. Он такой толстый и совершенно непереносимый.
Барон даже взвизгнул от ярости. А Заправитель сказал:
– Выстрелите вон в ту мишень.
И снова наступил на ногу Барону. В это время Жаборонок выстрелил. Барон, придя в себя, пристально посмотрел в бинокль, а потом сказал в изумлении:
– Непостижимо! Прямо в яблочко. Он ведь он целился так небрежно и даже как будто мимо цели.
– А теперь идемте к озеру, – продолжал Заправитель. – Удочку Его Высочества.
Жаборонок взял удочку, явно не представляя, что с ней делать.
– Ах, у вас на руке сколопендра! – закричала Миледи, впиваясь когтями в руку несчастного Барона, как десять сколопендр одновременно. – Ах, как жаль, вы пропустили такой момент!
И действительно, в ведерке лежала огромная мертвая рыба с крючком во рту.
– Как называется эта рыба? – спросил Барон.
– Лабардан, – ответил Заправитель.
– Простите, – нерешительно заметил Барон. – Я полагал, что лабардан – морская рыба.
– В общем да, – просто ответил Заправитель. – Только не в нашей стране. Судите сами: откуда здесь может взяться морской лабардан, если у нас нет моря? Ну-с, идем дальше? Спросите моего наследника… престола о чем угодно, что вас больше всего интересует.
Барон некоторое время размышлял, потом спросил:
– Не скажет ли Ваше Высочество, сколько будет дважды два?
– Осторожно, поворот налево! – крикнул Заправитель, незаметно подставив подножку Барону. Тот со всего размаху грохнулся на землю.
– О, какая жалость! – воскликнула Миледи. – Вы упали и не расслышали, как этот вундеркинд ответил… Что же он ответил?
– Четыре! – рявкнул Заправитель.
Барон ничего не сказал: он отряхивался от пыли. Но когда он вошел в дом и уселся за стол, почувствовал себя значительно лучше. Обслуживание было на высоте, и каждое новое блюдо улучшало настроение Барона. Однако все ухищрения хозяев заставить гостя высказаться об умственных способностях Жаборонка были тщетны. Между тем вундеркинда можно было увидеть в окно: бродя по саду, Жаборонок ловил лягушек.
– О, мой гениальный младенец! – умилилась Миледи. – Он увлекается натуралистикой – кажется, так это называется. Но все-таки, что вы скажете о нем, Барон?
– Откровенно говоря, я не получил для этого исчерпывающих данных, – осторожно ответил опытный дипломат.
Барон, если говорить уж совсем откровенно, и не хотел получать никаких дополнительных данных, ибо до сих пор это было чревато неприятностями. Он попытался припомнить что-нибудь побезобиднее: