Последние слова он проговорил нарочно громко, чтобы их слышал Уггуг, который, едва войдя к зал, так и замер, опустив руки, широко открыв рот и выпучив глаза, словно символ тупого удивления.
— Ну и ну-у! — только и смог пролепетать он.
Провожатый делал вид, что возится с ошейником. Это дало ему возможность незаметно для Уггуга шепнуть жене:
— Боюсь, это моя вина! Совсем забыл запереть дверь! Если он догадается — пиши пропало! Надо его поскорей выпроводить отсюда. Ну-ка, зарычи!
С этими словами он, делая вид, что пытается удержать Медведя, выпустил его прямо на растерявшегося мальчишку. Госпожа, собравшись с духом и приободрившись, издала звуки, которые, видимо, казались ей свирепым рычанием, хотя на самом деле они скорее напоминали мяуканье кошки. Бедный Уггуг попятился, зацепился за ковер, перекувырнулся через голову и тяжело шлепнулся на пол — правда, уже за дверью. К счастью, его нежная мамаша, увлеченная игрой, не обратила внимания на это происшествие.
Вице-Правитель, бросившись к двери, запер ее на ключ.
— Беды не оберешься с этой маскировкой! — заметил он. — Нельзя терять ни минуты. Он, конечно, побежит к Профессору, а того нам с тобой, сама понимаешь, провести не удастся! — Спустя несколько минут костюмы заговорщиков были уложены в шкаф, дверь отперта, а коварные заговорщики с невинным видом уселись на диван, воркуя как голубки, и принялись с нарочитой серьезностью обсуждать книгу, которую Вице-Правитель второпях схватил со стола и которая оказалась Планом столицы Чужестрании.
Дверь осторожно приоткрылась, и в зал вошел Профессор. За его спиной виднелась глупая физиономия Уггуга.
— Какая удачная планировка! — с пафосом заговорил Вице-Правитель. — Видишь ли, дорогая, прежде чем свернуть на Запад-Стрит, надо миновать пятнадцать зданий на Зелень-Стрит.
— Пятнадцать зданий? Не может быть! — воскликнула Госпожа. — Я думала, их не больше четырнадцати!
Они настолько увлеклись обсуждением этого интереснейшего вопроса, что никто из них даже не взглянул на Профессора, который держал за руку Уггуга, прятавшегося у него за спиной.
Госпожа первой заметила их появление.
— А, это вы, Профессор! — воскликнула она приятным тоном. — А вот и мое дражайшее чадо! Ну как, уроки окончены?
— Какие странные вещи творятся в этом доме! — дрожащим голосом начал Профессор. — Его Взвинченная Пухлость (это было одним из многочисленных титулов Уггуга) поведал мне, что буквально только что видел в этом зале пляшущего Медведя и Шута-провожатого!
Вице-Правитель и его супруга изобразили крайнее удивление.
— Да это, наверное, в каком-нибудь другом зале, — произнесла нежная мать. — Мы сидим здесь вот уже больше часа и, как видите, читаем… — она заглянула в книгу, которую держала в руках, — рассматриваем План города.
— Дай-ка я пощупаю твой пульс, мальчик мой, — взволнованно сказал отец. — Ну-ка, покажи язык. Ну, так и есть. У него небольшой жар, Профессор, и, наверное, легкий бред. Уложите его в постель и дайте ему чего-нибудь прохладительного.
— Нету у меня никакого бреда! — запротестовал Его Взвинченная Пухлость, как только Профессор выпустил его руку.
— «Нету!» Фу, какая вульгарность! — язвительным тоном заметил отец. — Обратите на это внимание, дражайший Профессор, и попытайтесь исправить ее, разумеется, когда спадет температура. Да, кстати, Профессор! — (Тот послушно оставил своего незадачливого ученика у двери и поспешно вернулся.) — Видите ли, могут пойти всякие слухи… а тут как раз выборы… Вы меня поняли?
— Даже Другому Профессору? — в ужасе воскликнул бедный старикан.
— Ни в коем случае! Никому! — резким тоном приказал Вице-Правитель. — Только самому Императору. Поняли?
— Императору? — воскликнул пораженный Профессор, схватившись за голову, чтобы она ненароком не треснула от столь сильного потрясения.
— Видите ли, Правитель, по-видимому, скоро будет провозглашен новым Императором. Где еще найдешь лучшего? Разве что… — Тут Госпожа как бы случайно поглядела на своего мужа.
— Нигде! Совершенно с вами согласен! — без всякой задней мысли испуганно заверил ее Профессор.
Вице-Правитель взял в свои руки нить разговора:
— Причина, по которой я позволил себе потревожить вас, Профессор, заключается в том, что я хотел бы попросить вас председательствовать на выборах. Это придаст им подобающую респектабельность, ибо вы — вне всяких подозрений…
— Боюсь, не смогу, Ваше Превосходительство! — выпалил старик. — Что скажет Правитель…