— Благодарю вас. Всё теперь ясно, — сказала леди Мюриел. — Но скорость в середине такого туннеля должна быть ужасающей [32]!
По всему было видать, что Майн Герр весьма польщен той смышлёной пытливостью, с какой леди Мюриел воспринимает его объяснения. С каждой минутой старичок делался всё словоохотливее.
— А желаете узнать о наших способах езды? — с улыбкой спросил он. — Случись лошади понести, так для нас в этом нет никакой опасности.
Леди Мюриел слегка поёжилась.
— Ну а для нас это очень даже серьёзная опасность, — сказала она.
— Это потому, что ваши экипажи целиком стоят позади лошадей. Ваши лошади бегут, а экипажи следуют за ними. Допустим, ваша лошадь закусила удила. Кто её остановит? Вы несётесь всё быстрее и быстрее! Такая езда неизбежно заканчивается опрокидыванием!
— Но допустим, что и у вас лошади случится закусить удила...
— И пускай! Никаких проблем. У нас лошадей впрягают в самую середину экипажа. Два колеса перед ней, два колеса сзади. К крыше одним концом прикрепляется широкий пояс. Он проходит под лошадиным брюхом, и другой его конец прикрепляется к небольшой... Кажется, по-вашему это называется «лебёдка». Лошадь закусила удила. Лошадь понесла. Мы летим со скоростью десять миль в час! Но тут мы поворачиваем ручку лебёдки: пять оборотов, шесть оборотов, семь оборотов и — оп-ля! Наша лошадь парит над землёй! И пусть теперь галопирует в воздухе, сколько ей нравится, ведь экипаж не сдвинется с места. Мы сидим себе спереди и сзади от лошади и ждём, когда она устанет. Тогда мы её опускаем. Ох, как радуется наша лошадка, вновь чувствуя под ногами землю!
— Замечательно! — воскликнул внимательно слушавший граф. — А есть у ваших экипажей ещё какие-нибудь особенности?
— Бывают в колёсах, милорд. Чтобы поправить здоровье, вы едете к морю: помучиться от килевой качки, пострадать от боковой качки, потонуть иногда. Мы то же самое получаем на суше: килевая качка, как и у вас, боковая качка тоже, но чтобы потонуть — никогда! Ведь на суше нет воды!
— Что же это у вас за колёса такие?
— Овальные, милорд. От этого экипаж то вздымается вверх, то падает вниз.
— Хорошо, от этого возникает килевая качка, но как они добиваются бокового качания?
— А наши колёса по-разному приставлены, милорд. Когда одно овальное колесо опирается оземь боком, противоположное в это время стоит на конце. Так что вначале вздымается одна сторона экипажа, а затем другая. И получается: вправо-влево, вправо-влево! Да при этом вверх-вниз, вверх-вниз! Да-да, милорд, нужно быть опытным моряком, чтобы управлять нашими сухопутными шлюпками!
— Охотно в это верю, — сказал граф.
Майн Герр поднялся из-за стола.
— А теперь я вынужден вас покинуть, — заявил он, сверившись со своими часами. — У меня на сегодня назначена ещё одна встреча.
— Хотела бы я, чтобы у нас было отложено про запас несколько часиков! — произнесла леди Мюриел, подавая ему руку. — Тогда бы мы продержали вас у себя подольше.
— О, в этом случае я бы охотно остался, — заверил Майн Герр. — Но сейчас, я боюсь, должен с вами проститься.
— Где вы с ним познакомились? — спросил я леди Мюриел, когда Майн Герр удалился. — И где он живёт? И каково его настоящее имя?
— Мы... познакомились... с ним... — неуверенно произнесла она. — Похоже, я совсем не могу вспомнить, где! И откуда он сам — ни малейшего понятия! И его настоящего имени я тоже никогда не слышала! Очень странно. Мне и в голову не приходило, что с ним связано столько загадок!
— Надеюсь, мы ещё его увидим, — сказал я. — Он очень меня заинтересовал.
— Он будет на нашем прощальном вечере — в этот же день через две недели, — сказал граф. — Вы, разумеется, тоже придёте? Мюриел очень хочется ещё раз собрать вместе всех наших друзей, перед тем как мы уедем.
Тут он объяснил мне — как только леди Мюриел оставила нас одних, — что он так страстно желает отправить дочь подальше от этих мест, которые полны для неё болезненных воспоминаний, связанных с расторгнутой ныне помолвкой с майором Линдоном, что они положили быть свадьбе в месячный срок, после чего Артур с женой отправятся в заграничное путешествие.
— Итак, не забудьте: во вторник через две недели! — сказал он, пожимая мне руку на прощанье. — Мне бы только хотелось, чтобы вы привели с собой этих очаровательных детишек, с которыми познакомили нас летом. А мы ещё рассуждаем о загадочном мистере Майн Герр! Это пустое по сравнению с теми тайнами, которые, как мне кажется, связаны с ними! Мне никогда не забыть тех изумительных цветов!
— Приведу, если будет в моих силах, — пообещал я. Только как выполнить это обещание, я ломал голову всю дорогу домой. Задачка была выше моих способностей!
ГЛАВА VIII. В Тенистом Уголке
Время пробежало быстро, и накануне того дня, на который был назначен большой приём, Артур предложил мне наведаться в Усадьбу — прямо к вечернему чаепитию.
— Может быть, тебе лучше сходить туда одному? — высказал я своё сомнение. — Мне кажется, я буду там лишним.
— Твоё присутствие послужит мне своего рода проверкой, — ответил он. — Fiat experimentum in corpore vili [33]! — добавил он, сделав грациозный поклон дурашливой вежливости в направлении несчастной жертвы. — Видишь ли, завтра вечером мне предстоит сносить вид моей возлюбленной, вынужденной любезничать со всеми, кроме того, с кем надо, и мне легче будет терпеть эту муку, если мы загодя проведём генеральную репетицию.
— Кажется, начинаю понимать свою роль в этой пьесе: гость не ко времени!
— Ну что ты! — укоризненно ответил Артур. — В дружной компании таковых не бывает. Так кто же ты? «Благородный отец»? Его место уже занято. «Поющая камеристка»? Эту партию ускай продублирует «Главная героиня» продублирует. «Комичный старикашка»? Но ты вовсе не комичный. Короче говоря, для тебя, боюсь, нет другой роли, кроме «Празднично наряженного крестьянина». Вот только, — он критически окинул меня взглядом, — я не совсем уверен насчёт наряда!
Мы застали леди Мюриел в одиночестве — граф отправился нанести визит; и мы тот час же восстановили прежнюю обстановку интимности в тенистой беседке, где нас, казалось, вечно будут поджидать чайник и чашки. Единственным новшеством в привычной обстановке (и леди Мюриел, судя по всему, считала это само собой разумеющимся) было то, что два кресла стояли рядышком, подлокотниками впритык. Странно сказать, ни одно из них не предложили занять мне!
— По дороге сюда, — обратился к ней Артур, — мы договаривались насчёт переписки. Ему ведь будет интересно знать, как мы наслаждаемся нашим путешествием по Швейцарии, а ведь мы же сделаем вид, будто и впрямь наслаждаемся Швейцарией?
— Конечно, — кротко согласилась она.
— А как насчёт скелета в шкафу? — поддержал я.
— Ах да! — подхватила она. — Но скелет в шкафу всегда причиняет хлопоты, если вы путешествуете по заграницам, а в гостиницах нет шкафов. Впрочем, наш скелетик переносной, его можно чудесно уложить в небольшой кожаный чемоданчик...
— Умоляю вас, не думайте о переписке, — сказал я, — если в тот момент вам подвернётся более интересное занятие. Я сам, разумеется, охотно читаю письма, но мне отлично известно, как утомительно бывает их писать.
32
Это знаменитое рассуждение Майн Герра о движении поездов под действием одной только силы тяжести специально приводит Мартин Гарднер в книге «Аннотированная Алиса». При этом Гарднер замечает: «Любопытно, что поезд пройдёт нужное расстояние (если не принимать во внимание сопротивление воздуха и трение колёс), за время, в точности равное периоду колебания предмета, падающего в туннеле, прорытом по диаметру Земли, а именно: немногим более 42 минут. Это время не зависит от длины туннеля». (См.:
33
Проделаем опыт на ничтожной личности