Отделение «Р» быстро, на небольшом плато, развернуло «зонт» антенны, сориентировало его, доложив командиру отряда о готовности ведения сеанса.
Полуянов запросил:
— Центр, я — «Бадахшан»! Прошу ответить!
И тут же полковник услышал знакомый, немного искаженный голос заместителя директора Службы «Виртус» генерал-лейтенанта Феликса Борисова:
— Центр на связи!
— Докладываю, только что состоялся контакт начальника Караульского погранотряда подполковника Беляева с майором Соколовым. Разговор записан, передать его?
— Давай послушаем, о чем беседовали наши «славные» пограничники!
После того как Борисов прослушал беседу, он проговорил:
— Следовательно, Вадим, информация по горному посту подтвердилась?
— Так точно!
— Тогда вот что, отправь-ка ты, Вадим, в Сары человек пять. Там с гор, судя по карте, они смогут контролировать Беляева, по крайней мере его переговоры по рации. Да трех бойцов в Ургаб с задачей обнаружения дома Мансура и установления контроля над ним! Это тоже будет сделать несложно, не рисуясь в самом поселке. По приезде Соколова к жене его «УАЗ» сам выведет на гнездо этого наркоторговца. А майора бери за жабры по ранее отработанной схеме. Посмотрим, как он поведет себя, узнав, что его преступная деятельность раскрыта и он находится под нашим контролем. Но не думаю, что будет взбрыкивать. Он мужик неглупый, должен понять, что к чему.
Полуянов заметил:
— После проводов начальника майор повел себя довольно странно!
— В смысле?
Полковник передал, что сделал и произнес Соколов вслед своему командиру.
— Вот, — сказал Борисов, — это говорит о многом, Вадим!
— У меня вопрос.
— Давай.
— Частота пограничников и их позывные не изменились с начала нашей операции?
— Нет! Они продолжают работать на частоте… с позывными «Перевал» и «Бастион», это между постом и штабом отряда.
— Понял, Центр, продолжаю работу.
— Аккуратнее там, Вадим! Этот майор нам нужен в качестве союзника. Он может значительно облегчить действия по всей операции «Цунами». Ты должен это крепко усвоить!
Полуянов ответил:
— Я все прекрасно понимаю, Феликс. Мне кажется, особой симпатии эти оборотни друг к другу не испытывают!
— Вот и воспользуйся этим! О результатах акции по вербовке майора немедленно сообщение мне! В любое время дня и ночи. Оперативный дежурный штаба уже получил на это мой строжайший приказ! Так что нас соединят в считаные минуты. Все, удачи тебе, «Бадахшан», и до связи!
— До связи, Центр!
Москва отключилась. Связисты убрали свои причиндалы, Полуянов вызвал к себе командира отделения «Р» капитана Горского.
Тот явился тут же:
— Товарищ полковник, капитан…
Командир отряда спецназа махнул рукой, прервав доклад:
— Отставить официальность, Юра, устраивайся рядом, в моем лежбище.
Капитан-связист опустился в замаскированную естественную неглубокую расщелину, скрытую от обзора снизу огромным валуном.
— Погоди немного, Юра, сейчас решу один вопрос, и займемся с тобой.
Полковник связался с командиром группы специальной разведки майором Буйко:
— Гена, окрестности на предмет постороннего, кроме нас, слежения обследованы?
— Так точно, товарищ полковник! Близлежащие участки гор в этом плане чисты.
Полуянов, удовлетворенный ответом подчиненного, поблагодарил его и переключился на находящегося рядом связиста:
— Как нам, Юра, сегодня, скажем, часов в восемь вечера, выйти на частоту погранцов и вызвать на связь начальника расположенной внизу заставы?
Капитан ответил:
— Без проблем, если известна частота их переговоров!
— Их частота…
— Порядок! Вы сами будете с ним разговаривать?
— Да! Но мне, Юра, надо, чтобы наш сеанс был двухсторонним, чтобы никто, кроме нас двоих, даже случайно не мог зафиксировать его.
— Понял, товарищ полковник! Накроем в названное время пост блокадой радиопомех, оставив лишь коридор по оси пост — ваше местонахождение!
Полковник спросил:
— А такое возможно?
— Для нас возможно!
Полуянов сказал:
— Отлично! Так и сделай.
— Значит, ровно на 20.00? И какова предполагаемая продолжительность сеанса?
— Минут двадцать. Но, если мне потребуется времени больше, значит, на больший срок!
— Понял! Разрешите идти?
— Валяй, связь, работай!
Капитан выбрался из расщелины полковника, пробрался к своим подчиненным, приказал:
— Готовьтесь, ребята, к 20.00 установить рваную блокаду поста пограничников!
Его спросили:
— Направление свободного коридора?
Горский ответил:
— Его определю я сам! При установке «колпака» используйте генераторы круговых помех, защищенных от пробивания их «Иглой». Это перестраховка, но она не будет лишней. Оснащенности специальным оборудованием пограничников мы не знаем, посему и будем действовать наверняка. Вопросы ко мне?
Вопросов не последовало.
Связисты принялись за выполнение поставленной задачи.
А между тем боевые группы отряда «Бадахшан», укрепившись среди камней по обеим от заставы вершинам перевала, стойко перенося неудобства своего нынешнего положения, отдыхая по индивидуальному графику, находясь в боевой готовности «Полная», ждали приказа на боевое применение. Ждали, не имея ни малейшего понятия, когда он поступит. Через час или месяц! Они были готовы к длительному ожиданию как физически, так и психологически. И ничего, что подходили к концу пятые сутки их вынужденного безделья. Раз отряд здесь, значит, будет и работа, а когда, не столь важно! Бывало и хуже, когда им полторы недели пришлось ждать наркокараван, закопавшись по брови в горячие пески Каракумов. И ничего, выдержали пекло и караван взяли. И никто не дрогнул, не пожаловался! Этого просто не могло быть, ибо это был СПЕЦНАЗ самой, пожалуй, элитной, мощной и высокопрофессионально подготовленной спецслужбы страны!***
В 19.30, после ужина, начальник заставы майор Соколов в своем жилом отсеке, находившемся в торце казармы и отделенном от нее толстой перегородкой, обтерся мокрым полотенцем, раздевшись до трусов, лег на походную солдатскую кровать. Под хоть и теплые, но все же освежающие потоки воздуха, нагнетаемые напольным вентилятором.