Метрах в семидесяти от деревьев, на открытом пространстве стояла группа. Человек тридцать. Издалека видно не всё, но даже с такого расстояния ясно, что все - крепкие высокие мужчины. И чем ближе мы подходили, тем хуже мне становилось. Макс определенно почувствовал мою дрожь, и сжал ладонь, стараясь успокоить. А мне хотелось упасть, упереться руками-ногами и ни на миллиметр не приближаться к ожидавшей нас компании. Никогда в жизни.
У меня было полное ощущение, что мы заходим в клетку с хищниками. Голодными, злыми и смертельно опасными хищниками, в чьем присутствии любое движение, вздох или звук – это как размашистая подпись на листе своего смертного приговора.
- Почему ты вечно заставляешь меня ждать? – зарычал стоявший в центре мужчина.
Остальные напряженно замерли полукругом и смотрели лишь на Димитра, даже не повернув головы в нашу с Максом сторону.
- Отец. – произнес мой похититель, приветствуя абсолютно бесцветным голосом, в котором не угадывалось и тени недавних эмоций, - Я выехал сразу, как только получил твой призыв.
Отец? Ну… да, что-то общее у них определенно есть (помимо странного поведения). Нос, подбородок. И глаза были бы похожи, если бы не их выражение. Димитр хоть и псих, но вот так всё равно не смотрит. В глазах моего похитителя я никогда не видела такого желания убить. Я вообще никогда ни у кого такого раньше не видела.
По позвоночнику пробежала волна дрожи, и Макс сделал незаметный плавный шаг вправо, чтобы прикрыть меня плечом.
- Щенок. – выплюнул мужчина, - Всегда был труслив. Я надеялся, что с возрастом хоть что-то изменится. – всё больше распалялся он.
- Ты собрал нас, альфа, чтобы что-то сообщить? – попытался вернуться к конструктиву Димитр.
- Сегодня у нас действительно важный день, - оскалился «альфа», - Сегодня мой сын попытался показать клыки, за что и будет наказан. И наказание за измену лишь одно.
Последнее высказывание всё же пробило маску невозмутимого безразличия, и Димитр нахмурился.
- О чем ты?
Повернувшись в пол оборота к своей «группе поддержки», отец моего похитителя громко призвал:
- Этот волк заключил сделку с Серыми. Согласно их условиям, щенку помогут убить меня и стать вашим предводителем.
- Что? – не веря своим ушам и хмурясь всё сильнее, попытался обратить на себя внимание Димитр.
«Группа поддержки» оскалилась. Натурально оскалилась, как звери. А моё внутреннее напряжение, кажется, дошло до пикового значения: меня трясло, и дрожь не унималась. Заведя руку за спину, Макс прижал меня к себе. Уткнувшись лбом ему в плечо и вцепившись побелевшими пальцами в рубашку, я тихо застонала, но стон вышел больше похожим на поскуливание.
- Более того, - продолжил отец Димитра, не взглянув на окликнувшего его сына, - По условиям этого соглашения, после смены власти в следующие полгода наша стая должна была уменьшиться на треть. Каждый из вас в курсе, что у Серых мало самок. Так вот, вы, волки, должны были сдохнуть, при разных обстоятельствах, а ваши женщины обещаны Серым.
Воздух будто стал плотнее от выплеснутой в него ненависти. Она темным, липнущим к коже маревом повисла вокруг импровизированной арены. И в этом густом киселе, постепенно нарастая, как гул турбин самолёта, поплыл рык. Пространство почти искрило. От охватившего ужаса я даже дышать перестала, лишь, распахнув глаза, смотрела на разворачивающуюся напротив картину.
- Цена такому предательству – смерть. – закончил обличать Димитра мужчина, и, наконец посмотрев на него, сделал шаг вперед.
Для «альфы» разговоры кончились. Об этом свидетельствовало всё: чуть согнутые в коленях, пружинящие ноги, утробное рычание, отросшие когти на пальцах широко расставленных рук и выщеренные длинные клыки.
Это было жутко. Я не осознавала, что вижу и не пыталась дать этому какое-то определение, зато каждой клеточкой тела чувствовала, что надо бежать. Бежать как можно быстрее и не останавливаться. Не люди. Звери. Звери, которые не пожалеют даже своих, что уж говорить о чужаках.
Димитр же, посмотрев в глаза отца, похоже принял решение, и обратился к «группе поддержки»:
- Стая, я никогда не предавал своих волков и никогда не предам.