ПРОДОЛЖЕНИЕ 14.04.2018
Глаза белой были закрыты, она даже не проснулась от моего возгласа, лишь громче заскулила.
С трудом подавив в себе желание кинуться на самца, когда полураздетый бета опустился на колени и склонился над волчицей, я постарался выкинуть всё лишнее из головы.
Макс открыл на катетере специальный клапан и ввёл препарат… но ничего не изменилось. Ей должно было сразу стать легче!
Ладно. Тихо. Сейчас подействует. Просто нужно чуть-чуть подождать.
Но время шло, а ничего не менялось. Даже наоборот: кажется, белой становилось хуже.
Я отсчитывал секунды, всё сильнее прижимая Снежу к полу, и на сто двадцать четвертой меня начала накрывать паника. Две минуты. Прошло уже две чертовых минуты, а ей всё еще больно.
Белая завизжала. Громко, с таким надрывом и душевной болью, что я увидел, как мои руки мгновенно покрылись гусиной кожей. По венам из живота в кончики пальцев хлынул жидкий азот и сердце споткнулось. Я прильнул к волчице всем телом, умоляя потерпеть, требуя выжить, и что-то обещая… я не помню, что говорил. Наверное, я нёс какую-то чушь, но единственное, что меня волновало, это её жизнь.
Визг оборвался на высокой ноте и волчица, вздрогнув, открыла глаза.
Она не понимала где находится и что происходит, поскуливая и мутным взглядом обводя комнату, а я всматривался в голубые глубины и даже вздохнуть боялся. Судорожно глотнув воздуха, когда лёгкие уже начало жечь, я переместил руку к морде белой, поворачивая, заставляя самку посмотреть на меня.
Узнала. Потянулась ближе и на это едва заметное слабое движение внутри всё отдалось теплом.
- Потерпи, сейчас полегчает. Уже должно стать лучше. Ведь не так сильно болит, правда? – тихо сказал я, пытаясь выдать нарочито бодрый тон.
Снежа замолчала, перестала скулить, просто смотрела на меня. Глаза в глаза. А потом по белой шерсти скатилась слезинка.
- Да что ж ты делаешь-то? – прошептал я, уткнувшись лбом в шею волчицы.
Меня просто разорвало изнутри и вывернуло наизнанку. Всё. Можно раскладывать останки по коробкам из-под обуви и хоронить на заднем дворе.
По телу прокатилась дрожь.
Я никогда не видел, чтобы волчицы плакали. Не в животной ипостаси.
Я никогда не думал, что чьи-то слёзы смогут такое со мной сделать. Даже когда рыдала Боженка, со мной подобного не происходило. Когда я видел слёзы сестры, мне хотелось встать и что-то сделать, в первую очередь порвать того, кто заставил её плакать, чтобы моя сестрёнка снова была счастлива.
Когда же я увидел слёзы Снежаны, мне стало так больно, что захотелось просто сдохнуть.
Но я ведь никогда раньше ни о чем подобном не думал. Не позволял себе, словно слабаку, опускать руки. Никогда не сдавался. Я всегда дрался. Всегда защищал своё…
И дело не в слезах. Дело во взгляде. Из глаз белой на меня смотрел приговоренный. Тот, кто уже примостил голову на плаху и лишь ждёт, когда острая сталь оборвёт мучения, чтобы перестать чувствовать разъедающий душу страх… Чуть повернув голову вправо и бросив взгляд на бету, я лишь уверился в своей догадке.
- Снеж, я не знаю точно, что сейчас происходит, но то, что творится… Я… Пожалуйста, постарайся взять под контроль свои эмоции. Ты причиняешь боль и мне, и Максу.
Белая шевельнулась и, судя по тому, как окаменело её тело, теперь она, как и я, увидела взрослого сильного мужчину, лежащего на полу буквально в паре метров от нас, свернувшегося калачиком и закусившего кулак, чтобы не выть в голос.
По комнате прокатилась волна ужаса. Теперь я знал, на что обратить внимание, и почти смог отделить её эмоции от своих. Почти… но всё же нет. Макс же сжался еще сильнее. Мне, как альфе, было проще. Что творилось с бетой, даже представлять сейчас не хочу.
- Снеж, всё нормально. Пожалуйста, успокойся. – фраза отозвалась лёгким раздражением, - Да, согласен, я тоже не люблю, когда мне такое говорят. Точнее не оставляю подобные высказывания без последствий. Давай мы с тобой попробуем разобраться, из-за чего ты так разволновалась, и ты поймёшь, что поводов нет.
Видимо повод всё же был, так как давление лишь усилилось.