- Можно подумать, предлагали, - фыркнула Варога. - Симаргл муж опытный, его девичья неопытность не прельщает.
- Ведьма, - крикнула Купальница, кидая в старуху подвернувшуюся под руку подушку. - Сгинь, постылая!
- Я-то сгину, - не унималась Варога. - А ты останешься. Одна. Заметь, ещё солнцеликий Ра взойти на небесный свод не успел, а Симаргл от тебя сбежал. Что, не так, скажешь?
- Ну и пусть бежит, - строптиво дёрнула плечиком Купальница. - Тоже мне, воин, от девки бегает! Не больно-то он мне и нужен!
- Ну раз не нужен, - развела руками Варога и моментально исчезла, испарилась, словно её никогда и не было.
Купальница прикусила губу, сама не понимая, почему ей захотелось плакать. Ей ведь действительно не нужен этот Симаргл. Да за какой он ей надобностью? Воин, кроме душегубства и не умеет ничего. Вдобавок ко всему служит самому Повелителю Тьмы. А она, Купальница, красоты невероятной, любого очарует, стоит только бровью повести. Почему же тогда трепещет сердце, словно опалил его Ярило, бог неистовой страсти?
Чтобы избавиться от навязчивых мыслей, девушка решила покинуть стены шатра и осмотреться, куда её Доля с Недолей закинули. Купальница не привыкла отступать от задуманного, а потому решительно откинула полог шатра.
- Проснулись, госпожа, - прозвенел звонкий девичий голосок, и Купальница увидела статную пышногрудую девицу, одёжа коей не столько прикрывала, сколько подчёркивала щедрость матери-Природы.
- Ты кто такая? - холодно спросила Купальница, невольно отмечая, что отдельные стати девицы, пожалуй, даже её, Купальницы, превзошли.
- Усладой кличут, - томно хихикнула девица, так оправляя наряд, что даже сомнений не возникало, какую именно усладу она дарит. - Меня господин Буран вечор просил вам прислуживать. Сказал, вы-де суложь господина Симаргла, вам почёт и уважение оказывать надобно.
- И никакая я не суложь, - выпалила Купальница и тут же мучительно покраснела.
- Побрезговал, - понимающе хмыкнула девица. - Вы неопытная ещё, сразу видно. А у Симаргла каждый раз новая ложе греет.
- Не больно-то... - начала Купальница, но прикусила язык. На чужой стороне грех отказываться от единственного покровителя и заступника. Мало ли, чего сдеется.
- Да ты не переживай, - Услада ласково положила руку на плечо девушке. - Так-то оно и лучше. Я, например, после того единственного раза седмицу волчицей раненной выла, даже жить не хотела.
- Он был так ужасен? - ахнула Купальница, прижимая руку ко рту.
- Так хорош, - мечтательно вздохнула Услада. - А выла я от того, что не оставил он меня у себя. Мог, Буран бы ему меня без вопросов подарил, но...
Девица печально вздохнула, её блестящие очи заволокло слезами.
- Не плачь, - принялась утешать Купальница. - Не стоит он того.
Услада горьковато улыбнулась, а потом мечтательно уронила:
- Вот кабы нашлась девица, способная самого Симаргла к себе привязать-присушить, вот тогда бы я и вовсе слёзы позабыла.
- Да где ж найдёшь такую? - хмыкнула Купальница.
Услада хитро улыбнулась, но ничего не стала говорить. А зачем? Дела они не словами вершатся.
***
После первой встречи и совместной прогулки девушки быстро подружились. Услада познакомила Купальницу с другими девицами, обитающими в этом поселении. Далеко не все девицы приняли новенькую радушно, многие носы морщили: мало нас было, надо было ещё зелень неопытную волочь. А другие, наоборот, обрадовались Купальнице, расспрашивали её о своих родных и знакомых, с которыми развела злая Недоля. Купальница же держалась скромно, хотя в обиду себя старалась не давать. Девичий мир такой, раз спустишь, потом заклюют. Как-то случайно выяснилось, что Купальница вышивать мастерица. Стала она рубахи девицам вышивать, а те её каждая своему искусству учить.
- Вот, отведай-ко, - рыжеволосая Маренька протянула Купальнице пышущую паром чашу.
- И что это? - осторожно понюхала воздух девушка.
- Ты попробуй, - Маренька усмехнулась, тут же сотворив клятвенный знак. - Всеми богами клянусь, не таю зла против тебя ни в делах, ни в помыслах!
Купальница осторожно глотнула горячее, ярко пахнущее травами варево, и невольно задохнулась, словно сам огонь отведала. Огонь... Перед глазами в искрах пламени встал Симаргл. Сердитый и весёлый, в отливающей алом рубахе и совсем нагой. Купальница застонала, прижав руку к груди, где всё сильнее разгоралось пламя. "А клялась, вреда не причинит", - подумала девушка, теряя сознание.
Очнулась Купальница от ледяной воды, щедро выплеснутой прямо в лицо.
- Купаленка, красынька, ты чего?! - верещала Услада, стоя перед девушкой на коленях и с тревогой глядя ей в лицо.
- Чего-чего, - буркнула Маренька. - А то сама не видела, страсть её палит. И как палит!
- Так надо утолить и всё, - как о само собой разумеющемся заявила Услада.
- И ничего меня не палит, - возмутилась Купальницы, вырываясь из рук подруги и опасливо глядя на грудь, нет ли там дыры от пламени?
- А то мы не видели, - хмыкнула Маренька. - Одно радует, с ним то же самое было. Взвар мой сердце очищает, истинные чувства показывает. Теперь пока с огнём своим не совладаете, так пылать и будете.
- А как же совладать-то с ним? - испугалась Купальница.
Подруженьки захмыкали, закхекали, так выразительно закатывая глаза, что Купальница способ поняла, заалелась смущённо.
- Не выйдет, девоньки, - грустно прошептала девушка, утирая невольные слёзы. - Он на меня даже смотреть не хочет. Сбежал от постылой, чтобы глаза я ему не мозолилааааа...
Купальница сорвалась в громкий рёв. Девки, что пожалостливей, подхватили её плач, потом, глядя на них, заголосили и остальные, и вскоре на поляне ничего не слышно стало за девичьими воплями да причитаниями.
- А ну угомонилось, бабье царство, - крикнула Услада, плеснув на самых голосистых остатками воды из ведра. - Да быть такого не может, чтобы перед нашей красой да умом хоть кто-то устоял! Купальница, живы не будем, а сотворим так, что в ночь на Таусень (осеннее равноденствие) он к тебе придёт. Сам придёт. Вот тогда-то вы с ним пламень ваш и укротите. Верно я молвлю, девоньки?
Девки согласно загудели.
Девичьи уроки
Если бы кто-нибудь молвил когда-нибудь Купальнице, что будет она изучать уроки страсти, чтобы молодца к себе залучить, красавица бы только рассмеялась. Для чего ей стараться, за ней, признанной красавицей, молодцы и так табуном ходят, отваживать только успевай. А вот поди ж ты, пришлось норов укротить да за ученье браться. Ох, и мудрёное же это дело оказалось, молодца укротить!
- Ты, самое главное, не спорь с ним, - поучала Купальницу Маренька.
- Совсем? - удивилась девушка. - Что, рабой безъязыкой стать?
- Слово оно крепче стали, - Услада тряхнула роскошной косой. - Мужи ратятся оружьем, а мы словом. Им и боль утишишь, и рану нанесёшь. А то и убить можно. Опытный вой никогда не станет мечом верным позапросто так махать, вот и ты слова береги. Говори реже, да так, чтобы каждое слово в его сердце дорогу сыскало.
Купальнице кивнула.
- Чего киваешь, - Услада упёрла руки в бока. - Зови его!
- Кого? - опешила девушка.
- Молодца, которого залучить хочешь.
Купальница от смущения укрыла лицо рукавом. И ведь даже если скажешь, что никакого молодца не надо залучать, не поверят. Видели, как пламя страсти палит. А если попробовать? Вреда ведь не будет... Купальница прикрыла глаза, и моментально Симаргл предстал перед ней. Кажется, руку протяни коснёшься горячего мужского тела.