»… или, – сказал ему голос его разделенных мыслей, – они придали маленькому камню огромную скорость».
Он смотрел на Геракл с гипнотической зачарованностью в течение бесконечных секунд, затем почти нехотя отвел глаза.
Сенсоры ДалРиссов засекали корабли, предлагая их его сознанию в виде золотых искр света. Некоторые медленно вращались вокруг планеты, другие неподвижно висели в пространстве. Пятнадцать… шестнадцать… восемнадцать… остальные, похоже, спрятались за тушей Геракла.
Пять из этих ярких точек на орбите ярко пульсировали, и Дэв неожиданно почувствовал что-то.
– Дэв Камерон, – раздался голос ДалРисса, – Нас определенно засекли.
Да, он тоже мог чувствовать это – пульсирующее покалывание радара, направленного на корабль. Он не был уверен, излучал ли корабль пучок нейтрино при своем появлении в обычном космосе, так как это делали корабли, построенные человеком, но магнитные поля, определенно, заставили сканеры защебетать.
Некоторые из огней, обозначавших орбитальные имперские корабли, двигались. Визуальный дисплей Дэва не включал в себя стандартную графику навигационных или боевых симов, как на кораблях, построенных людьми, но ему и не нужны были нарисованные компьютером экстраполяции курсов, чтобы понять, что определенное количество кораблей только что сошли с орбиты и направляются в их сторону.
– Можем мы поближе посмотреть на эти корабли? – спросил он.
Вместо ответа часть видимого космоса всколыхнулась, затем открылась, подобно цветку, показывая военный корабль… большой военный корабль, длинный и плоский, заостряющийся каким-то образом к носу и расширяющийся в хвостовой части, с башнями и пушками, ощетинившимися почти со всех тяжело бронированных поверхностей.
Он почти сразу узнал класс корабля. В километр длиной, массой в миллион тонн, это был космический монстр, вооруженный и бронированный город, укрывающий в своих недрах примерно пять тысяч империалов. Японцы называли их Риу, или корабли-драконы, в честь драконов и огромных птиц из японской мифологии. С огневой мощью, достаточной, чтобы разрушить планету на орбите, с полным крылом из восьмидесяти или более истребителей, «дракон» был самым грозным из космических боевых кораблей. Только девять были запущены в космос, и один из них, «Донрю» – «Дракон Бури» – был уничтожен во время имперской атаки на Геракл.
Дэв быстро пролистал идентификационные файлы Имперских кораблей в своем личном ОЗУ. Каждый корабль Риу-класса был уникальной формы, с несколько отличным от своих собратьев силуэтом и структурой расположения лазерных башен. Вот! Один из восьми входов подошел. Корабль, который сейчас наступал на них, был «Кариу» – «Огненный Дракон». Военный справочник называл его командующего как Адмирала Мияги, хотя это могло и измениться. Мияги был известен Конфедерации как типичный офицер формальной школы имперской флотской тактики.
С огневой мощью, подобной этой, однако, Мияги вряд ли потребуется воображение. Остальные корабли, должно быть, были эскортом «Кариу», группой легких и тяжелых крейсеров, несколько эсминцев и эскортов, отделение или два патрулирующих истребителей, плюс контингент транспортных кораблей… возможно, всего восемь или десять кораблей. И все это был флот вторжения.
Без доступа к сканирующей технике Конфедерации или ИИ вспомогательных идентификационных схем Дэв не мог с уверенностью сказать, сколько всего кораблей было в Имперском боевом флоте. Некоторые из этих двигающихся звезд,… Боже, пусть так и будет!… могли быть кораблями Конфедерации, разбросанными имперской атакой. Однако на это Дэв не мог рассчитывать.
Но он действительно заметил, что не было никаких признаков «Обманщика». Согласно его ОЗУ, свободный орбитальный небесный лифт должен был быть видим прямо там… сразу за изгибом Геракла, но пространство там было чистым. Было ли это потому, что они находились не в том месте, или потому, что сканеры просто не могли засечь его? Может быть, потому, что его вообще больше там не было?
Дэв почувствовал холодок, как предчувствие неотвратимо надвигающейся беды. «Обманщик» был уничтожен. Смогли ли Синклер и остальная часть правительства скрыться?
– ДалРисс! – позвал он вдруг. – Вы можете прослушивать лазерные и радарные сигналы с планеты? Можем мы войти в них, чтобы понять, что там происходит?
– Лазер – нет, – сказал Дал Рисе. – У нас нет подходящих рецепторов или механизма, необходимого для дешифровки модуляции световых волн. Однако мы сомневаемся, что лазеры смогут использоваться для связи из-за облачного покрытия.
– Это имеет смысл. А что по радио?
– Обнаружено присутствие существенного радиообмена на поверхности. Мало чего из этого имеет смысл.
– Можно я послушаю?
Шум взорвался вокруг него, большая часть его была сверхъестественной и мелодичной мешаниной пронизывающих электронных писков, щебета и тонов. Большинство имперских переговоров, также как и у Конфедерации, должно было быть закодировано, и ДалРиссы не имели ни оборудования, ни программ, чтобы расшифровать их.
Были, однако, кое-какие голоса, которые транслировали в открытую.
– Сусумэ! Сусумэ! Исогэ!
– Сан-ни-року-хачи-року-сан! Чотто маттэ! Чотто маттэ! Моичидо иттэ кудасаи!
– Дарэ ка? Мибун шомейшо о мизеро!
– Кагени хайрэ! Утсу! Утсу!
Дэв пожелал, и голоса угасли. Болтовня на нихонго была такой быстрой и гневной, что он не мог ничего разобрать. Большинство фраз были различными военными командами – приказы наступать, идентифицировать себя, поспешить, и даже цепь цифр, возможно, имевшая отношение к координатам или радиочастотам.