Дэв изучал картинку с большим интересом. Обычный стандарт, которого придерживались имперские базы, с шестью маленькими куполами, окружающими единственную большую постройку в центре структуры, подобную пирамиде со срезанным верхом. По углам основной постройки вздымались коммуникационные башни, в то время как аэрокосмолеты были запаркованы на плоской крыше, огромной, как футбольное поле, окруженной дорожками, баррикадами и низкими башенками с батареями высокоэнергетических лазеров. Все это было окружено десятиметровым электронным ограждением с воротами и башнями наблюдения. База обосновалась на клочке земли, полностью свободном от растительной жизни. Внутри ограждения почва была покрыта феррокритом, искусственным материалом, нанотехнически выращенным и распыленным мобильными цистернами.
– Профессор Ортиз? – обратился Синклер за разъяснением.
– Это, – сказала женщина, – Дожинко. По нашим данным, это единственная имперская база на поверхности ШраРиша. Она расположена на самом крупном из трех южных континентов и построена неподалеку от одного из городов ДалРиссов. Около четырех месяцев назад, согласно информации «Касуги Мару», база была атакована по неизвестным причинам. Имперские записи ничего не говорят о природе атаки… – Она в нерешительности остановилась.
– Профессор? – сказал Синклер. – Если позволите?
– Конечно.
Рука Синклера все еще лежала на интерфейсе. Он закрыл глаза, и минутой позже трехмерное изображение японского офицера возникло в воздухе рядом с изображением базы. Он выглядел испуганным, а лицо его почернело от дыма.
– Они вошли через ограждение периметра двадцать минут назад! – орал он на нихонго. – Мы уничтожили сотни, но они продолжали идти… они все еще идут, и мы не можем остановить их! Нам нужна немедленная поддержка! Кто-нибудь…
Картинка дернулась и исчезла.
– Мы думаем, что в этот момент башня лазерной связи была опрокинута, – сказала Ортиз минутой позже. – Другие фрагменты переговоров, обнаруженные на борту «Касуги Мару», говорят о нападении города на базу. В действительности мы не знаем, что это означает. У ДалРиссов есть хорошо организованная военная структура. Им пришлось создать ее, когда они воевали с Нага. Говорят ли эти обрывки переговоров, что гражданские взбунтовались и устроили набег на базу? Или, что военные силы, разбившие там лагерь, атаковали ее? Почему они атаковали? Произошло ли что-нибудь, что могло рассердить ДалРиссов, может, нарушение какого-нибудь табу или традиции? Мы не знаем. Складывается впечатление, что империалы также не знают, что произошло на самом деле.
– Похоже, они не понимают, что напало на них, – заметил помощник.
Дэв бросил взгляд на Ортиз.
– Профессор? Вы назвали место… Дожинко? – Ко было японским суффиксом, который означал «порт», но единственное значение слова дожин, которое он знал, являлось резким, унижающим понятием.
– На земле несколько веков назад, – объяснила Ортиз, – на японском острове Хоккайдо, жили аборигены, которых называли аину. Пару тысяч лет назад они заняли все прибрежные острова, но японская эмиграция с основной территории постепенно смыла их оттуда, принуждая тесниться и тесниться на Хоккайдо, запрещая охотиться, ловить рыбу и даже использовать собственный язык. Насколько я могу догадаться, к середине двадцать первого века аину вымерли.
– Геноцид, – сказала Катя. Слово было жестким и холодным.
– Думаю, что так оно и есть, хотя сомнительно, что геноцид был когда-либо осознанной целью для нихонджин. В любом случае, этнические японцы называли Аину Дожин. Позже они стали применять это слово к любым примитивным аборигенам. Это… не очень хорошее слово. Оно подразумевает что-то грязное, медленно мыслящее, морально безвкусное. Я не уверена, но думаю, что оно связано с одним из слов нихонго для какого-то сорта слизи. Сейчас они используют слово для описания ДалРиссов.
– Это объясняет, – сказал Дэв, – почему у них всегда возникают неприятности с любым, кто думает не так, как они.
– Японцы не одиноки в этом, Дэв, – пояснил Синклер. – Я вынужден признать, что нетерпимость, безусловно, является общечеловеческим качеством.
– Некоторые культуры практикуют это в большей степени, чем другие, – заметила Катя.
– Интересно, не это ли создало проблему на ШраРиш, – сказал Дэв. – Империалы могут быть тяжеловаты на руку. Если они нанесли ДалРиссам оскорбление…
– Это, – сказал Синклер, – первое, что тебе необходимо определить. Почему ДалРиссы напали?
– И разозлились ли они на всех людей или только на империалов? – добавил Смит. – Можем ли мы использовать этот гнев, чтобы перетянуть их на нашу сторону?
– Главное, – подчеркнула Ортиз, – выяснить, значит ли гнев для ДалРиссов то же самое, что и для нас.
– А база все еще там? – поинтересовался Дэв. – Может, у империалов на поверхности уже ничего нет.
– Это может быть и хорошо для нас, и плохо, – задумчиво сказала Катя. – Если империалы покинули поверхность, это может создать большие трудности при попытке приблизиться к ДалРиссам. Они могут поставить там своего рода карантин, что сделает проникновение туда сложным.
– Я не утверждал, что эта миссия будет легкой, – сказал Синклер. Остальные рассмеялись.
– А можем мы поближе рассмотреть эту базу? – спросил Дэв.
– Нет проблем, – кивнул Синклер. – Смотрите.