Сглотнув, Максимилиано кивнул, перекрестил репликанта и отошёл, проверив как ещё двигаются крылья эгиды.
«Какая ирония, — расхохоталась Белочка. — Приблизь лицо к Аресу».
«Только давай обойдёмся без поцелуев», — искренне попросил Лёха, склоняясь к раненому так, чтобы самому не напороться на древко арбалетного болта.
«Какой ты душный и не прогрессивный»… — возмутилась демоница.
На этот раз всё было иначе. Сила не плескалась через край, норовя вылиться. Он словно отрывал от себя часть. Трудно, мучительно, нехотя.
Горло перехватило, воздух в лёгких будто загустел и срывался с губ чёрным непроглядным маревом. Оно туманными щупальцами тянулось к лицу умирающего, проникало через рот, ноздри, глаза, уши и даже рану.
Максимилиано тихо молился, но о чём он просил Господа, оставалось загадкой. О спасении души или тела друга? Об успехе или провале дела? Стриж не знал. Он лишь судорожно скрёб пальцами по каменному полу, мечтая о том моменте, когда наконец сможет вдохнуть.
Наконец пытка закончилась и он уткнулся лбом в пол рядом с Аресом. Повреждённые крылья эгиды торчали под неправильным углом, словно укрывая раненого. Хрипло дыша, Лёха приподнялся пытаясь понять, удалось ли задуманное.
Глаза репликанта заволокло тьмой, рука дёрнулась, потянулась к лицу и рывком вытащила болт. Хлынувшую было кровь остановила наросшая поверх раны чёрная чешуя.
— Господь всемогущий, — не веря глазам пробормотал Максимилиано, на всякий случай поудобнее перехватывая чекан.
«Даже не знаю, считать это оскорблением или комплиментом?» — задумчиво пробормотала Белочка, явно довольная собой.
— Дружище, это ты? — не спеша опускать бритвенно-острые крылья спросил тиаматец.
— Вы спасли моих братьев? — хрипло, с рычащими нотками спросил Арес.
Осторожно сев, он хмуро уставился на свои руки. На тех стремительно отрастали мощные когти.
— Да, — коротко ответил Лёха. — Я подселил в тебя симбиота вроде того, что живёт во мне. Не дай ему взять контроль над тобой.
Репликант поморщился и едва заметно тряхнул головой. Оставалось лишь надеяться, что дитя Белочки уже имеет понимание того, как общаться с носителем-человеком и Аресу не придётся повторять то, через что прошёл в своё время Лёха. Не хотелось чтобы демон «сверлил ему мозг» и лишил сознания в столь сложной обстановке.
— Симбионт хочет есть, — сообщил репликант после паузы.
Максимилиано истово перекрестился, не скрывая радости то того, что его друг жив и остался собой.
Стриж облегчённо выдохнул. Всё же потомство Белочки уже обладало частью её знаний и могло без помех общаться с носителем.
— Сперва договорись, чтобы тянуло силу через клинки, вроде моих, — посоветовал он Аресу. — А то попервой может пытаться сожрать жертву целиком.
— Понял, — кивнул репликант и снова хмуро уставился на свои когтистые руки.
Упрямо сжав челюсть, он смотрел на пальцы до тех пор, пока те не пришли в обычный вид. Зато из запястья показался костяной клинок. Такой же, как у Стрижа.
«Я, кстати, теперь тоже не отказалась бы перекусить, — между тем сообщила Белочка. — Ужин был сытным, но мне пришлось делиться. И в буквальном, и в переносном смысле».
«Я что-нибудь придумаю», — пообещал Лёха.
— Ка-бар, — вслух спросил он, — это твоё имя? Почему ты не назвал его нам сразу?
Репликант колебался прежде, чем ответить.
— Имена только для братьев. Но теперь вы, если хотите, можете звать меня так.
Глава 5
Дюжина освобождённых пустотников представляла собой весьма разношёрстную компанию. Помимо трёх репликантов удалось освободить и пятерых союзовцев, сражавшихся плечом к плечу с Мией и Максимилиано. Ещё два тиаматца из их батальона, уроженцы планет Гефест, Новый Бейджин и Китеж.
Последний интересовал Лёху больше всего: как он понял из краткого пояснения, там жили потомки русских колонистов. Жаль времени на сторонние расспросы пока не было.
Ещё четверо из спасённых принадлежали другим эпохам. Двое гражданских с Марса двадцать третьего века. Они говорили на эсперанто, так что их легко понимали все, кроме Стрижа и последней пары пустотников.
Судя по тому, как умело те держали в руках копья, они были выходцами из эпохи, когда подобное оружие было в ходу. Понять их не сумел никто, зато почтение, с которым они относились к бойцам в эгидах, подсказывало, что они уже имели дело с эльфийскими рекрутёрами. И, скорее всего, им будет о чём поговорить с Бьорном.
Десять мужчин и две женщины — марсианка и бейджинка. И всех нужно как-то вытаскивать при том, что только одна из эгид в состоянии лететь.