Странно, но я не испытываю никакого страха перед этой горой мускулов. Даже секретарша Терема Яковлевича вызывала во мне больше уважения. И потому, направившись к выходу, я совершенно искренне улыбаюсь в лицо холуя.
— Послушай, Олег Юрьич, мы занятые люди…
— Мне уже объяснили, — обрываю кинувшегося ко мне чиновника. — Извините, в помещении ремонт, поэтому не могу вас пригласить внутрь. Вы не будете возражать, если я выслушаю вас здесь? И без предисловий. Кому и что от меня нужно?
Братья обменялись взглядами.
— Ну что ж. Хочешь напрямую? Тем проще. Только давай без лишних ушей, — говоривший кивает в сторону приближающегося Игоря.
— Олег, мне дадут машину во двор загнать, или я так и буду торчать перед воротами?
Я вопросительно взглянул на братцев, молча переадресовывая им вопрос. Один из них кивнул громиле, стоявшему у меня за спиной. Тот направился к джипу.
— Сейчас пропустят, — сообщаю Игорю. — Загонишь машину, помоги Василичу.
Парень понимающе кивает и шагает вслед за быком.
— Слушай внимательно, — заговорил один из Сараевых, когда мы остались втроем. — На этом самом месте, где стоит твой сарай, будет строиться… Неважно, что будет строиться. Для тебя неважно, — уточняет он.
— За землю ты получишь компенсацию, — перехватывает инициативу второй братец. — Но! Платить за это… ветхое сооружение тебе никто не станет. И не делай круглые глаза. Ты сам хотел разговора напрямую. Хотел? Получи.
— Но позвольте, — возмущаюсь я. — А с чего вы так уверены, что я вообще соглашусь продавать этот участок?
— Нет, ты не врубился, — констатирует факт один из толстяков. — Ты вообще в курсе, кто мы такие?
— Ну, видел раз по телевизору, — я решаю тупить. — Председатели колхозов вроде. Или не?
— Ты когда последний раз телевизор смотрел? — взбеленился толстяк.
— Наверное, когда еще телеки черно-белые были? — подхватывает второй, довольно прихрюкнув над своей шуткой. И тут же переходит на внушительный шепот: — Мы серые кардиналы этого города. Мы можем просто переехать тебя, не заметив. Но мы добрые. И поэтому, Олег Юрьич, мы обращаемся к тебе по-хорошему. И даже по имени-отчеству.
— Администрация выплатит тебе компенсацию за землю, — продолжает внушение первый братец. — Но за сарай, еще раз повторяю, платить никто не будет. Ибо он все равно пойдет под снос. Можешь делать с ним, что хочешь. Можешь разобрать по кирпичику и вывезти. Можешь застраховать от пожара и сжечь. Но на все тебе дается месяц. Все. На этом откровенный разговор закончен. Если возникнут какие-либо вопросы, милости просим, записывайся на прием, и мы тебя выслушаем в порядке очереди.
И подтверждая, что разговор окончен, он разворачивается и решительно шагает к одному из мерсов.
— Все бумажные вопросы будешь решать с Владом, — кивает на джип другой толстяк и семенит следом за братом.
Вот и прояснилась ситуация. Теперь ясно — кто. Ясно, что приемлемых для меня вариантов нет. И не ясно, что делать…
Лежа на старом диване, честно пытаюсь думать о решении возникшей проблемы. Солнце, уставшее наблюдать за моими попытками думать, давно скрылось за крышами домов. Через открытое окно, вместе с весенней прохладой, доносится шум ночного города. Стараюсь, но никак не могу сосредоточиться на проблеме. Думаю о симпатичной старшем инспекторе Юлии. О том, что надо приобрести собственный автомобиль. О том, что в квартире много лет не делался ремонт.
Так! Все. Надо сосредоточиться на проблеме. Встаю и иду на кухню заваривать чай. Интересно, когда я в последний раз включал в квартире свет? Да и зачем это мне, если я прекрасно вижу в темноте… Е-мое, опять не о том…
Итак, что я могу противопоставить Сараевым? Да нифига. Кто я по сравнению с ними? Да никто. Если все же придется расстаться с мастерскими, что я теряю кроме вложенных средств и затраченного времени? Подземелье. И связанную с ним тайну. Не понимаю почему, но уверен, что мне необходимо проникнуть в эту тайну. А значит, необходимо иметь доступ к подземелью. Если бы не странная тьма, обитающая в зарешеченных проходах, можно было бы исследовать их. Возможно, нашелся бы другой вход, выходят же они куда-то. Тогда замуровать вход из мастерских и засыпать подпол КамАЗом земли — дело одного-двух дней. Но тьма… Что, если попробовать открыть одну из решеток? Только сделать это надо одному. Незачем ребятам рисковать. В любом случае, у меня есть месяц времени, отведенный толстяками. А значит, не надо делать поспешных шагов. За месяц может что-нибудь измениться. Но и расслабляться не стоит.
Мысли вновь съехали к автомобилю. Чего вдруг загорелось приобрести? Чтобы был? И если брать, то какой? Как-то видел в инете фотографии шестиколесного "Трикола", выпускаемого, кажется, на УАЗе. И вот запал в душу этот вездеход. Приобрести бы такой, с виду круче импортных джипов будет.
Новый скачок мысли. Интересно, зеленоглазая злодейка замужем? Почему-то уверен, что нет. Но не может же такая красотка быть одна? Или может? Или не может? Да и что мне до нее? И что ей до меня? Чем могу ее заинтересовать? Пешеход, проживающий в однокомнатной квартире. В квартире с выцветшими старыми обоями, с вылезшим из-под плинтусов линолеумом… Нет, это действительно непорядок. Имея под рукой две большие бригады строителей-отделочников, не могу организовать ремонт в собственной квартире. Стыдно будет кого в гости пригласить. Завтра же займусь этим вопросом. Обязательно. Вернее, уже сегодня, судя по начинающему светлеть небу.
Чай остыл. Нажимаю на клавишу чайника…
Мда. Как же все-таки может все измениться за один только день. Почти год дела шли как по маслу, и на тебе… Откуда только взялись эти Сараевы? Серые кардиналы, мля. Надо бы побольше разузнать про них, на всякий случай. У Володьки, кажется, есть какой-то знакомый в мэрии. Надо заскочить к нему, переговорить — пусть ненавязчиво поспрашивает знакомца.
Блин, заварка кончилась. Уже почти два года, как развелся с женой, а все никак не могу привыкнуть, что нужно самостоятельно заботиться о наличии продуктов. Ладно, обойдусь кофе. Ого! Время-то уже сколько! Можно и позавтракать. Хорошо, хоть яйца в холодильнике есть.
В начале девятого запиликал телефон.
— Доброго утра, шеф, — приветствовал из трубки жизнерадостный голос Игоря. — Какие планы на сегодня?
— Планы грандиозные. Подъезжай ко мне, ознакомлю.
Через четверть часа Игорь уже вникал в предстоящий ремонт моего жилища.
— Ничего грандиозного не надо, — объяснял я. — Все должно быть быстро, но качественно. Сам понимаешь, квартира однокомнатная.
— Да все понятно, Олег. Сегодня пришлю Катерину, чтобы подсчитала чего и сколько. А завтра начнем. Думаю, через неделю все будет чики-пики.
Я отдал Игорю запасные ключи от квартиры, чтобы ремонт не зависел от моего присутствия, и мы спустились во двор. Утро выдалось не по-весеннему хмурое. Моросящая с неба сырость, которую и дождем то нельзя назвать, напоминала скорее об осени. И лишь проклюнувшаяся из почек яркая зелень молодых листочков говорила о настоящем времени года.
— Такая погодка стояла солнечная, и на тебе, — сетовал Игорь. — Только вечером машину помыл.
Почему-то все водители перед дождем моют машины. Видать, у них это вроде инстинкта. У ревматиков перед дождем кости ломит, а водителей тянет машину мыть.
До обеда решал кое-какие вопросы с новым клиентом, потому мысли о свалившихся проблемах были отодвинуты подальше. И только озабоченное лицо Василича, встретившего меня в мастерских, напомнило о неприятностях. По осунувшемуся лицу понятно, что гложут старика нехорошие думки. Оно и понятно. На старости лет хотят выселить из дома, в котором прожил всю жизнь. Уроды. И хапают, и хапают… И все им мало, и мало. Хрен с ним, с подземельем, но если тронут Василича… А что я смогу сделать?… Не знаю, но уверен, что сделаю все, чтобы мало им не показалось.
Поговорили о текущих делах, связанных с ремонтом. Помолчали. Я спросил:
— Что соседи-то говорят?
Василич понимает о чем вопрос.