- Эй, а Кирус где?
- Кирус!..
Они побежали к упавшему всей гурьбой. Безжизненной чёрной глыбой с элитной нашивкой на рукаве – телохранитель лежал скраю плаца: последняя, нелепая жертва отшумевшего боя…
- Кир, Кирюх, ну как так?.. – Парус потерянно уронил руки; всегда непрошибаемо спокойное – его одутловатое лицо, казалось, вот-вот скривится, как у ребёнка, готового заплакать.
- Не задержался с нами, пошёл Любану свою догонять…
Рамси тяжело опустился на одно колено. Измождённое лицо, недельная щетина, зажатый в мёртвой руке пистолет… Этот боец воевал за него до последнего. Который из южан, чьи трупы валялись вокруг, мог стать почётным убийцей лорда Болтона, если бы не Кирус?.. Горло стиснуло спазмом, заполнило стылой горечью, поднимавшейся изнутри.
- Это снайпер сделал, – резко и зло заявил Кога, присевший рядом. – Сучий снайпер, точно: ну не могло случайно так, прямо в сердце… Надо найти его!
- Да может Кирус его и застрелил, – возразил Ноздря. – Иначе б тот шефа давно уже…
Рамси не слушал – смотрел, застыв. Кирус, Кирус… Целая эпоха, половина жизни. Всё детство, безоблачное и безбашенное…
«Я Рамси Болтон!» – девятилетний шкет с вызовом таращится на брутальную шрамованную рожу в недосягаемой вышине.
«Оч-приятно, шеф, я Кирус! – козыряет здоровяк с молодецким видом. – Вы только, чуть что, первое время не бейте больно: я тут новенький, ещё глупый совсем…»
«Хэй, шеф! Чуть дверью не прибило, вы ж княвайте, когда идёте!» – добродушный, ни разу не обидный смешок.
«Салют в честь высокого гостя!..» – бравый выкрик – и раскатистый треск, будто целый парашют порвался. И самодовольная лыба в ответ на возгласы отвращения.
«Опасность!!! – дурной заполошный вопль. – Быстрей ведро сюда, шефа укачало!..» – «Да это его от тебя тошнит, дуралей ты…»
Если б надо было назвать лучшего телохранителя во Втором Отряде, Рамси без колебаний сказал бы «Кирус»: шумный и вездесущий, безукоризненный профи и жизнерадостный приколист – на него можно было положиться во всём, от его сортирных шуток Рамси так и покатывался – а теперь… Теперь будто всего отряда не стало.
Он не видел, как Вареша подалась ближе к поднявшемуся Коге – глаза её были расширены в неверящем страхе – и неслышно, одними губами шепнула:
- Я видела этого снайпера…
- Они мертвы, – ровно произнёс Рамси, распрямляясь; зажмурился: что-то щёлкнуло в животе – вверху, слева – остро, будто пуля ударила, даже тронул рукой – проверить. – Крушка. Марк. Теперь и Кирус.
- И друг его Мошня. И Медведь, – тяжело добавил Парус. – Пол-отряда не стало, шеф. Не пойду на пенсию, пока новички не обучатся…
Рамси молча кивнул, стиснул попавшуюся под пальцы тёплую Вонючкину лапку: живот заполняла сверху вниз жгучая огненная боль.
- Где машина? – голос дрогнул на выдохе. – Надо в Дредфорт. Навести и там порядок…
- Идёмте, шеф, идёмте, конечно, тут обо всём позаботятся, Ноздря уже указания раздаёт…
Перед глазами замельтешило чёрное, в ушах нарастал странный давящий гул – Рамси ускорил шаг, чтоб не пошатнуться.
- Его пасынок… переходит под опеку нашей академии, – язык заплёлся, будто в подпитии; слова – торопливые, не к месту: подумалось отчего-то, что можно не успеть. – Вырастет – вступит в отряд.
- Это правильно, больше и некуда, – мрачно одобрил Парус, открыл перед шефом среднюю дверцу джипа. – Сиротой ведь мальчонка остался: Любана шпионила для нас в штабе, столько сведений добыла… А вчера попалась, видно: убили её гады – и не пожалели, что на сносях.
Звуки смешивались и уплывали; Рамси всё слышал, но едва ли уже ясно понимал. Он бессильно откинулся на мягкий подголовник: устал, просто очень устал. Почти не спал последние недели, ничего не ел, обжирался анальгетиками… Это ничего, это пройдёт. Главное – что теперь всё закончилось. Вот только голова кружилась всё сильнее. Подтянув к себе Вонючку и обняв – он рядом, теперь всегда рядом, – Рамси успокоенно пристроил подбородок на костисто-твёрдое узкое плечо.
- Это я убил его, – шёпот у самого уха – сквозь шум мотора; Вонючка зашевелился в руках, распрямился – в честном, по-пёсьи преданном взгляде смешались решимость, вина и всё возрастающая тревога. – Это я убил Кируса, мой лорд, – повторил Вонючка тихо, покаянно. – Он целился в вас. И он выстрелил. Уже когда падал… и не попал. Хозяин? Хозяин?.. – уже почти уплывшее в небытие родное лицо – всё беспокойнее, робкая хватка на плечах – всё крепче…
- Даже если ты ошибся… – едва шевелящимся языком пробормотал Рамси. – Я прощаю тебя, Вонючка…
Он чуть сильнее сжал напряжённое тело питомца и ткнулся носом под нагретый кожей ошейник, будто пытаясь по-детски спрятаться от неуютной жгучей боли. И уже проваливаясь в дурнотный сон – быстро, быстро, почему так быстро?.. – успел в последний момент что-то понять. И шепнуть растерянно Вонючке на ухо:
- Чёт мне п**дец.
Подавленно молчавшие болтонские молодцы дёрнулись от внезапного вопля:
- Наза-ад!!! Разворачивай машину! – в тесном пространстве так и ударило по ушам; кричал Вонючка!
- Что такое?! Шеф?.. – резко повернулся Ноздря; Волчий Хрен торопливо крутил руль, заходя на разворот: такого от хозяйской игрушки ещё никто не слышал, а сам шеф почему-то молчал…
- Ему резко стало плохо, нужно в больницу! – Вонючка панически таращился снизу вверх – на коленях, на полу – прижав к себе безжизненно свисшее тело.
- Что за чёрт?! Ранен? – выкрикнул Ноздря под рёв клаксона – болтонский джип уже летел к Норсбруку, распугивая перед собой трассу. – Целый же садился!..
- Да смурной какой-то был и белый весь, еле языком ворочал! – возразил, торопливо освобождая место, Парус. – Я думал, он из-за Кируса так…
Взобравшись на сиденье, скорчившись, Вонючка баюкал голову хозяина на коленях – со страхом вглядываясь в слабое шевеление рёбер.
- Вдруг что-то только сейчас проявилось?.. Крови нигде нет, но если рана внутри, то и не будет… – паническая скороговорка сорвалась в скулёж. – Быстрее!..
- С дороги, твари, с дороги! – Ноздря цапнул звякнувший сообщением телефон, не глядя выключил и сунул в карман. – Дышит?!
Привставший на заднем сиденье Кога досадливо стиснул спинку: «Вонючка убил корпусе ему нельзя верит», – высветился в исходящих второпях искажённый автозаменой текст. Не поймут! Кога сдвинулся так, чтоб видеть Вонючку: сутулые плечи, склонённую голову; прислушался к жалобному бормотанию…
- Хозяин, не умирайте опять! Пожалуйста! – молил Вонючка дрожащим голосом; точно так же дрожали и руки, едва касаясь воротника форменной куртки. – Я буду хорошим псом! Никогда больше не обнаглею… Хозяин!..
- Это точно был он, я видела. Что у него на уме?.. – прошептала Вареша. – Истребить нас по одному? А вдруг он и шефа собрался…
- Я глаз с него не спущу, – заверил Кога. – Если надо – буду стрелять на поражение.
Возле больницы, перед которой они затормозили, подняв пыль, было не протолкнуться: скорые, каталки, гражданские машины; стоны и брань, отовсюду тащили раненых – обратная сторона победного боя. И полиция… Полицейские были здесь – и немедля двинулись к подъехавшему джипу.
- Рамси Болтон задерживается по обвинению в убийстве семьи Хорнвудов и ещё как минимум двоих человек, – донеслось, как только открылась дверца.
- Ему нужна срочная медицинская помощь! – рыкнул, высунувшись, Ноздря. – А все ваши манцы – потом уже.
- Насколько нужна?! – В джип уже лезли; внутри защёлкали затворы, а Вонючка выщерился через плечо, готовый драться насмерть…
- Он ранен, без сознания, непонятно, что ли?! – грозным басом загремел вдруг Парус. – И какие, нахрен, убийства – не слышали, что объявили в трансляции насчёт Хорнвуда?..
- Надо каталку добыть! – засуетился Волчий Хрен среди отступающих полицейских. – Или на руках как-то?.. Вылазь! – он открыл дверцу – Вонючка встрепенулся и полез наружу, осторожно вытаскивая господина Рамси из машины.