- Но вообще, – смягчив тон, Донелла легко улыбнулась в ответ, – я понимаю тебя. Восхищение и преданность собак не могут не льстить. Ведь ты для них – центр мира. Они всегда будут рядом, каким бы ты ни был на самом деле. Рядом с хозяином им чужда гордость. Но скажи, Рамси, – её голос понизился до интимного шёпота, – разве ты сам не гордый?
Болтон всем корпусом развернулся к собеседнице, наконец-то полностью захваченный дискуссией – а скорее, возможностью подробно изложить свою точку зрения:
- А ты что же, считаешь, что если я не терплю гордости в других, то должен и сам соответствовать своим требованиям к объекту? Вся загвоздка в том, что равенства и справедливости я не признаю, их попросту нет и не может быть. Все разные. Если начнёшь вести себя так, как хочешь, чтоб вели себя окружающие, а следовательно – в чём-то себя ущемлять, то они-то не ущемят себя в ответ! Так и проходишь всю жизнь возмущённым и обиженным, требуя справедливости. Нет уж, это жалкая участь. Я требую от окружающего мира то, чего способен добиться, а сам – таков, каким могу себе позволить быть. Впрочем, никого не призываю разделять мою точку зрения. Чем меньше вокруг таких неприятных ублюдков, тем лучше, – заключил Рамси свою речь миленькой, почти извиняющейся улыбкой.
- Ты не ублюдок, Рамси! – Казалось, Донелла совершенно искренне улыбнулась, когда обернулась к нему. – И уж точно не неприятный. Ты просто знаешь, чего хочешь.
За разговором они вышли на вершину холма – крутой обрыв над рекой. Пока Болтон говорил, девушка подошла к краю и с любопытством склонилась над бегущим далеко внизу мутным потоком.
- Смотри не упади, – предупредил её Рамси – с оттенком скорее ленивой раздражённости, чем беспокойства.
Но Донелла расценила его слова по-своему:
- Это так мило с твоей стороны, – она шагнула назад и самым естественным и непринуждённым жестом взяла спутника за руку. – Ты заботливый.
- Заботливый? Я? – Рамси весело рассмеялся, будто услышав хорошую шутку. – Нет, я проявляю что-то вроде опеки… не заботы даже, скорее защиты – исключительно в отношении тех, кого внёс в свою зону ответственности. А на весь остальной мир мне абсолютно плевать. Просто избегаю лишних проблем…
Донелла прерывисто вздохнула, зардевшись; чуть отвернулась, смущённо улыбаясь, и потому не заметила озадаченного взгляда Рамси: тот явно ожидал совсем другой реакции на свои слова. Помолчав пару секунд, он продолжил:
- Зона ответственности – это что-то вроде моей стаи, где я вожак. А скорее даже имущества, судьба которого мне небезразлична. Я не терплю там сильных и амбициозных: человек или полностью покоряется, или становится конкурентом, и я его ломаю. Неподчинение – это вызов, оскорбление… или просто свидетельство того, что мне не стоит иметь близких дел с таким человеком, мы не договоримся.
Донелла затихла, погрузившись в мысли. Она даже отпустила руку своего спутника и вновь отошла к краю, заглянула вниз, на несущуюся в глубине реку.
- Иногда очень хочется забыть, что я – приличная девушка, отбросить все рамки и условности, – задумчиво произнесла она совершенно, казалось, не к месту. – Это сродни прыжку в пропасть: назад дороги уже нет. А ты о чём мечтаешь, Рамси?
- Мечтать – это как? – Болтон изобразил вежливое удивление. – И главное – зачем? У меня есть цели, есть планы по их осуществлению. А мечты – это что такое? Недостижимые цели? Неосуществимые планы? Так какой же смысл в них?
- Ну… мечты окрыляют, – пожала плечами Донелла. – Поднимают над рутиной, придают какой-то высший смысл всему, что делаешь. Они как маяк на облаках…
- На достижение которого следует угрохать впустую всю жизнь, – добавил Рамси. – Идём дальше, я покажу тебе обалденный овраг с кривыми соснами, на юге такие не растут!
====== 10. Безответность в ответ (2) ======
Комментарий к 10. Безответность в ответ (2) За Донеллу спасибо замечательному соавтору! Этот персонаж – полностью её заслуга)
А вот так Вонючка улыбается хозяину: https://pp.vk.me/c638520/v638520877/1e9f5/ZwLib06QxC4.jpg
Спускаться по тропинке на каблуках было явно не так просто, как подниматься: Донелле приходилось ступать боком, постоянно глядя под ноги. А без галантно предложенной руки своего спутника она бы наверняка уже давно покатилась вниз и сломала шею.
- Добровольная инвалидность, – буркнул Рамси негромко и перевёл взгляд с раскрасневшейся девушки, очаровательной в своей беспомощности, вверх на обрыв, с которого они спускались: на фоне безоблачного неба мелькнул нескладный встрёпанный силуэт Вонючки.
- Ты так хорошо здесь всё знаешь, – отвлекла собеседника Донелла с непринуждённым оттенком восхищения – легко и беззаботно, будто не рисковала сохранностью своего холёного стройного тельца с каждым новым шагом. – Любишь гулять на природе?
- Только на природе и люблю, – заявил Рамси. – Но я обычно по этим дорожкам на квадроцикле гоняю…
- Ого, но это же опасно! Тебя привлекает экстрим?
- Большей частью. Заставляет чувствовать себя живым. Позволяет контролировать что-то действительно важное, от чего зависит жизнь.
- И бездумно ей рисковать?
- Почему же бездумно? Я отлично ощущаю в пространстве своё тело и машину. И остальные объекты.
Рамси сказал это невозмутимо, каким-то даже подчёркнуто невинным тоном – и в ту же секунду его ладонь, на которую опиралась Донелла, резко провалилась на пару дюймов вниз. Девушка с тихим взвизгом рухнула вперёд, тут же оказавшись пойманной в твёрдую уверенную хватку: не в объятия, правда, а ладонями за бока.
- Например, вот так, – пояснил Рамси, миленько улыбнувшись – с тем самым пытливо-неподвижным круглым взглядом, с которым обычно впитывал ужас своих жертв.
Но Донелла в ответ лишь звонко, почти восторженно рассмеялась:
- Ты такой ловкий!
Она бы обязательно уложила ладошки своему спасителю на плечи – широкие и весьма приятные на вид, – но Рамси аккуратно отстранил её назад, в устойчивое положение, и снова подал руку. Донелла стоически сдержала разочарованный вздох.
- Тут очень красиво. – Продолжая аккуратно вышагивать вниз по тропинке, она бросила взгляд в сторону и лукаво улыбнулась. – И здесь необычные шишки, такие большие!
- Да, я же говорил, особенные сосны. Сейчас увидишь, как они карабкаются на склоны…
Рамси осёкся, когда Донелла вдруг отпустила его руку и задорно объявила:
- А дальше я сама!
Оставшиеся пару метров до ровного места она бодро сбежала вниз по тропинке, быстро-быстро переступая ножками на каблуках. Не упала, радостно рассмеялась, взмахом рук восстановив равновесие на дне оврага.
- Ну как?
- Ты восхитительно справляешься со своим искусственным ограничением физических возможностей, – признал Болтон.
- Да ну тебя!.. – весело отмахнулась Донелла – на самом-то деле она была просто в восторге от того, как Рамси сократил дистанцию, по собственной инициативе «уронив» и подхватив её.
А шишки действительно были чудесные: большие, увесистые, с плотными растопыренными чешуйками. Под скептическим взглядом своего спутника Донелла принялась увлечённо их собирать. Рамси отвернулся от занятой несомненно важным делом девушки: его телохранители спускались по склону с привычной деловитой сноровкой местных уроженцев, а Вонючка беспомощно ковылял, балансируя пёстрыми от шрамов руками в обрезанных перчатках и ухитряясь не падать при каждом рисковом провале вниз.
Когда в спину что-то несильно ударило, Рамси даже не понял, в чём дело. Услышал звонкий смех, развернулся и получил следующей шишкой в плечо. Донелла одной рукой любовно придерживала целую охапку метательных снарядов, а второй уже замахивалась для нового броска.
Взмах, щелчок – шишка, метившая юному Болтону в лоб, срикошетила от подставленного предплечья; из второй руки тускло высверкнуло лезвие ножа.
- Ну! Ты что? Весело же! Отстреливайся! – засмеялась Донелла, перебегая в сторону.
Очередная шишка отлетела наполовину разрубленной. Рамси в два шага оказался вплотную и крепко стиснул девушке запястье. Лицо у него было спокойное, только расширившиеся ноздри и крепко сжатые губы выдавали сдерживаемую ярость.