Как это жутко…
Разбежавшись, я спрыгнул с балкона и побежал по песку в направлении города. Я бы мог лететь, но мне не хотелось. Бежать вот так, как обычный смертный было упоительно и совсем обычно. Мне редко удавалось чем-то себя порадовать, и чаще всего это была игра в человека.
Впереди замаячили огни автомобилей. Я выбежал прямо на середину проезжей части, тем саамы чуть не угодив под машину. Интересно, если бы это все-таки случилось, как бы отреагировал тот уставший смертный, если бы я как ни в чем не бывало поднялся на ноги и продолжил путь? Хоть меня и подмывало так пошутить на свой лад, здравый смысл взял верх, и я, под град проклятий, отступил к тротуару.
Немного постояв там, собираясь с мыслями, я, наконец, я неспешно побрел в центр города. Мимо проезжали машины, проходили шумные компании подвыпивших молодых людей и девушек, из близлежащих кафе и ночных клубов доносился грохот музыки. Да, Майами – город пороков и фальшивого рая! Но именно сейчас я его любил.
Свернув в темный переулок, я прислонился спиной к кирпичной стене дома. Сколько мне осталось вот так спокойно бродить по этой земле? Месяц, пару недель или того меньше?
Неожиданно передо мной возникло небритое лицо какого-то пьяного проныры. Я без интереса рассматривал его из-под полу прикрытых век. Отвращение во мне нарастало.
Затянувшись дешевой сигаретой, он пыхнул мерзким дымом прямо мне в лицо. Будь я человеком, меня бы точно вывернуло от омерзения, что исходило от этого отброса жизни. Но я не человек, уже давно не человек, и очень жаль, что ты этого не знаешь, глупец!
Я широко распахнул глаза, и вор в ужасе отступил назад, не в силах произнести ни слова. Нож, который он приготовил, видимо, вспороть мне живот, выпал из его руки и громко звякнул о сырой асфальт. По глазам этого несчастного я видел, что он уже готов бежать, но теперь я не собирался его отпускать.
Схватив вора за шиворот я притянул его к себе, заглядывая в глаза. Я почти осязал ужас в его душе, видел эту отчаянную мольбу в мыслях. Он так хотел жить!
Усмехнувшись, я ухватил вора за плечи, стараясь не переборщить с силой и ненароком не сломать ему шею. Он трепыхался в моих руках, как маленькая рыбешка, хватая открытым ртом воздух. Он не хотел на меня смотреть. Никто из моих жертв никогда не мог смотреть мне в глаза, они просто не выдерживали.
Склоняясь к шее этого несчастного, я разодрал ему горло. Сладкий эликсир горячей крови наполнил мой рот, плавно спускаясь по пищеводу. Да, и этот вкус делает из нас рабов!
Вор отчаянно сопротивлялся и бился в моих руках, как цыпленок, сдавленным шепотом посылая в мой адрес град проклятий. Но больше он ничего не мог, а я брал его силу, пропитываясь ею насквозь, становясь почти ожившим. Когда вор захрипел и стал оседать, я понял, что дело кончено. Я не хотел выпивать его полностью. На совести этого негодяя было столько смертей, что он был достоин умереть в мучениях. К тому же, я не был голоден, он вплыл в мои объятия сам. Глупое животное рода человеческого!
Небрежно опустив еще живое тело на асфальт, я без интереса наблюдал, как вор бьется в предсмертных конвульсиях. Он смотрел на меня глазами полными ужаса, а я лишь горько улыбнулся ему в ответ.
- Ты умираешь! – прошептал я, смакуя и растягивая эту великолепную фразу. Как же я хотел услышать это в свой адрес. Лежать и знать, что уже через секунду все кончится, что я скину это ненавистное мне бремя и наконец обрету покой.
Глаза вора теряли отражение живого света. Что ж, прощай!
Ударом ноги в горло я сломал ему шею. Тело вздрогнуло и затихло уже навсегда.
Скрыв ранки на его шее собственной слюной, я свалил его в мусорный бак, и продолжил путь, прислушиваясь к чарующим звукам ночного города. Зайдя в уютное кафе, я посидел там немного, снова и снова думаю то о Флер, то о Поллианне. Мне не хотелось терять ни одну, ни другую. Бесстрастно рассматривая посетителей кафе, я пытался представить, как хорошо было бы жить нам всем вместе в моем доме в Лондоне. Это было бы в какой-то степени весело. Флер бы постоянно попадала в нелепые передряги (я так и не поверил ей, что она прекратила свои приключения), Дэниел путешествовал, Лиан играла бы на фортепьяно… Это было бы хорошее существование среднестатистической вампирской семьи. Если такое понятие для нас применимо.