Поллианна закончила игру, и повернулась ко мне.
- Я отдала ему дань, - сказала она, поднимаясь. – И больше не спрашивай меня о Маэстро!
Я кивнул. Мне так понравилась ее игра, что я не нашел слов в ответ. Впервые Поллианна разрешила мне послушать мелодия целиком. Она отыграла ее так чувственно и профессионально, что я едва ли не зааплодировал.
Поллианна подошла ко мне и протянула руку.
- Идем, - сказала она. – Скоро рассвет, и я не хочу, чтобы он застал меня здесь.
Ее печальные глаза слипались. Я видел, как медленно хлопали ресницы, и она всеми силами старалась не дать дремоте захватить ее целиком. Мне же пока спать совсем не хотелось, но я решил уступить Поллианне, позволив ей уснуть в моих объятиях.
Мы поднялись в спальню, держась за руки. Я помог Поллианне раздеться, потом снял с кровати покрывало и бережно уложил мою девочку, закутав тяжелым одеялом по самый подбородок. Она еще старалась отогнать от себя наваливающуюся усталость, сонно наблюдая за тем, как я тщательно зашторил на окнах плотные занавески, не оставляя даже тонкой щелки. Потом я лег рядом с Поллианной и гостеприимно раскрыл объятия. Она тут же прижалась ко мне, спрятав лицо на груди. Я чувствовал, как ее тонкое тело расслабляется, она засыпала. И эта короткая идиллия, что воцарила между нами, казалась особенно ценной и нужной. Чувство одиночества, такого сосущего и непривычно мрачного накрыло меня с головой, и я закрыл глаза, молясь лишь о том, чтобы сон поскорее раскрыл для меня свою лечебные объятия.
Я чувствовал, как над горизонтом медленно восходит солнце. Да, я не мог его видеть, но каждая клеточка моего совершенного тела, отражала каждый луч дневного светила. Рассудок путался, сознание уходило, а сам я становился похожим на тающее масло. Я пропадал, медленно проваливаясь в черную бездну сна, сна, который не принесет мне облегчения, но и не убьет до конца. Сон, который заставит лишь на миг забыть кто я и что делаю в этом мире, сон, который отберет у меня способность мыслить, но не лишит чувствительности. Я буду слышать все звуки этого мира, но не приму их, пока не возникнет угроза опасности.
С этими мыслями я уходил, нет, скорее проваливался в кошмар который неожиданно увидел. Это была моя смертная жизнь в размытых, но жутких образах. Я видел свое поместье, совсем обветшалое, как в тот серый год, когда я пришел посмотреть на то, что уже перестало мне принадлежать. Я знал, что вся моя семья с течением времени канула в века, и их могилы находятся на холме за поместьем. Но в то же время я понимал, что пришел сюда, потому что отец меня звал и хотел сообщить что-то очень важное. Я увидел его сидящим в своем удобном красном кресле у входа в дом. Он поманил меня иссохшей старческой рукой, и заговорил с присущим им осуждением в голосе: «Дрянной мальчишка! Твои выходки зашли слишком далеко! Мне придется наказать тебя, Сомс!»
Он указал на каменную кладку нашего сада, где была выбита ниша.
«Это для тебя, дьявольское отродье!» - прошипел он, посмеиваясь.
Я стал отступать назад, ощущая, как ужас накрывает меня с головой и парализует. Я вдруг увидел себя там, внутри этой ниши, которую медленно, но верно закладывают камнями, не обращая внимания на мои вопли. Меня замуровывали, а отец зло посмеивался, повторяя так ненавистное мне имя, что переходило из поколение в поколение.
Я уже задыхался, чувствуя, как неведомая сила выдергивает меня из сна, и я резко сажусь в огромной мягкой кровати.
За окном была ночь, занавески аккуратно расшторины и полная луна робко заглядывала в комнату. Поллианны не было рядом, но пронизывающая мелодия «Лунной сонаты» ласково разливалась в тишине нашего маленького дома.
Не знаю почему, но я понял, что отсчет уже пошел и Мансур выпустил своих слуг на наши поиски.
Глава 7
Следующие долгие и звездные ночи прошли в абсолютной идиллии. Мы с Поллианной просыпались вместе и засыпали вместе, ходили на охоту, гуляли по ночному, веселящемуся Майами, сидели в уютных кафешках, наблюдая за смертной жизнью, и просто разговаривали. Иногда у меня возникало такое чувство, будто я встретил Лиан только вчера. Я так много о ней не знал, что сам себе удивлялся. Да, ей было тяжело рассказывать о своей смертной жизни, о том, как она жила в небольшой квартирке в Ирландии со своей больной матерью, которая медленно, но верно шла к смерти. Потом Поллианну забрали дедушка и бабушка, которые и купили тот белокаменный дом рядом с моим. Несмотря на то, что они никогда особо не ладили, после смерти ее матери – их дочери – стариков будто подменили, и они стали надежной опорой для Лиан.