— А разве в Генуе не так? По белым бобам вечером определяют количество крещеных мальчиков, а по черным — девочек. В тот день стали христианами двадцать три флорентийских младенца. Но раньше, очень давно, Баптистерий был храмом Марса. И здесь стояла конная статуя, которую перенесли потом к Понте Веккио. Если вы не очень утомились, поедем сейчас туда…
Симонетта в Генуе редко выбиралась из дома, и сама наверняка нашла бы дорогу разве что с родной улицы Сан-Фелиппо до тетушкиного особняка и до отцовской конторы — совсем не знала города. Теперь же Марко знакомил ее с Флоренцией, как с самым близким своим другом.
— Видите? Прекрасный мост, не правда ли? Но полтора столетия назад, во время одной из мистерий, глашатаи пригласили всех, кто хочет получить известия с того света, на Понте Каррайя. А внизу под мостом устроители праздника соорудили на лодках и баржах деревянный настил, и там разыгрывали представления адских мук — с огнем, дьяволами и воплями. Старый деревянный Понте Каррайя не выдержал множества любопытных и обрушился в Арно. Сотни людей погибли, и шутовская игра превратилась в правду. Так рассказывал хронист Виллани. А восстанавливал мост Джотто…
Марко еще не раз возил жену с Леной на прогулки по Флоренции, и в минуты вдохновенных повествований он был почти близок Симонетте. Он сумел внушить ей любовь к своей родине. Впрочем, не было людей, которых рано или поздно не пленил бы дивным город.
Август они провели в загородном имении. Воздух окрестных рощ, обильные застолья… Даже щечки Симонетты слегка порозовели, а Лена расцветала прямо на глазах.
«Ну и черт с ними, с моими родственниками!», — в сердцах бросила она однажды. Обстоятельства сложились следующим образом: богатейшему семейству Пацци с их роскошными особняками и красавицей-часовней не было до Лены никакого дела. Но в память о Мелиссе, пусть и почти вероотступнице, глава семейства, банкир Якопо Пацци, скрепя сердце, выделил внучатой племяннице состояние, которого хватило бы на небольшой домик с обстановкой, и дал понять, что далее его беспокоить не следует. Лиони были доброжелательнее, предложили кров, но показались Лене гораздо более чужими, чем вовсе не родные Каттанеа-Веспуччи. Она привыкла к безобидной Симонетте, рассудительному Марко, добродушному серу Анастасио. От добра добра не ищут! Приняв некую компенсацию и от Лиони за вежливый отказ от проживания с ними, Лена решила пока ничего не менять и осталась возле Симонетты, правда, настояв хотя бы на символической плате за свою комнату.
Атмосфера богемности в доме на деи Серви, как ни странно, сохранялась благодаря Веспуччи-старшему и дядюшке Джорджио, просто помешанному на театре.
Боттичелли помогал ему оформить декорации к одной из пасторалей. Талант Сандро оказался незаменимым для воплощения чистых и наивных помыслов героев. Певучая линия, неяркая прозрачность красок, нежная цветовая гамма радовали взор и несли душам тихую грусть по сказке, никогда не становящейся жизнью.
Сер Анастасио, отделавшись от клиентов с их ворохами актов, договоров и прочих деловых бумаг, зашел в зал студии глянуть на декорации.
— Сандро, ты, как всегда, неподражаем, — улыбнулся нотариус.
— Я? — Боттичелли повернулся к зеркалу, врезанному в стену, тыльной стороной ладони коснулся губ с навечно приданным природой выражением иронии, потер массивный подбородок.
— Очаровательно все, чего касается твоя кисть. Сандро… — сер Анастасио ненадолго задумался. — А не попробовать ли тебе нарисовать нашу милую Симонетту?
Ax! Боттичелли почувствовал сладкое томление. Пальцы его дрогнули, перед внутренним взором возник нежный облик. Но внешне он остался столь же спокойным: будто размышляя, коснулся своих блекло-рыжеватых кудрей, отчего на них лег след зеленой краски, и вдруг неожиданно для себя ответил;
— Сейчас я очень занят, сер Анастасио.
— Срочный заказ?
— Да, весьма. Только что начал «Благовещенье».
— Ну что ж… Как-нибудь после. Только имей в виду.
— Хорошо. Хотя… Если вы не против и если донна Симонетта согласится, я напишу ее в «Благовещенье». Это будет диптих. Слева — ангел, справа — дева Мария.
— Симонетта — в образе девы Марии? Благовещенье… Это заманчиво. Даже я прекрасно представляю ее преклоняющей колени перед ангелом. К тому же… может, работа поспособствует появлению законного потомства у Марко. Время идет, а никто не радует меня благими вестями.