— Сер Анастасио Веспуччи, отец Марко — нотариус. Живут они на деи Серви.
— Да-да, конечно! — Джулиано, добившись желаемых сведений, спохватился, что неучтив к художнику, попытался развлечь его, заказал лучшего вина и сладостей, но на Сандро напала неистребимая меланхолия. «Талант всегда сопровождается причудами», — подумал Джулиано и оставил его в покое. А перед уходом, чтобы отблагодарить и порадовать Лену, снял со своего синего берета булавку с жемчужиной и протянул ее девушке:
— Это вам, милая донна. Пусть удача всегда сопутствует вам.
— О! Спасибо! Право же, не стоило… Вы так добры! Спасибо…
Джулиано не стал дожидаться конца благодарственных излияний. Дружески тронул за плечо Боттичелли: «Всего хорошего!», и вышел под усиливающийся дождь. Лена, видя, что Сандро хмур и молчалив, решила не докучать ему и попросила проводить ее к дому Веспуччи. А там, едва переодевшись и согревшись после пронизывающего ветра, поспешила в комнату Симонетты:
— Угадай, что это?
— Булавка.
— А еще?
— Красивая серебряная булавка с белой жемчужиной. Подарок Сандро?
— А вот и нет! — торжествующе воскликнула Лена.
— Новый поклонник? — улыбнулась Симонетта.
— Хорошо бы…
— Ну откуда же мне знать?
— Подарок Джулиано Медичи! — провозгласила Лена.
— И его очаровала?..
— Он был так мил!
— И где вы познакомились? — Симонетта видела, что подруге не терпится похвастаться.
— Случайно. В таверне. В любимой таверне Сандро.
— Князь посещает таверны?
— А почему бы и нет? Медичи не чураются народа.
— Ладно, а дальше?
— Он вошел, такой весь сияющий, в бархатном синем камзоле, и — прямо к нашему столу!
— Едва завидев тебя?
— Возможно. Заговорил с Сандро, хвалил его талант. И спрашивал, с кого тот писал Деву Марию.
Симонетта потупила взор.
— Мы сказали, что с супруги Марко Веспуччи, — Лена вгляделась в лицо Симонетты.
— Все так, но, наверное, не стоило упоминать меня. Я лишь немного помогла Боттичелли.
— Раз интересуется… А на прощанье он назвал меня «милой донной» и подарил эту булавку.
— Теперь твое желание осуществится, и ты попадешь в дом Медичи? — полувопросительно сказала Симонетта. — Ведь не каждой же даме князь дарит жемчужные булавки.
— Верно, но боюсь, встреча была слишком коротка.
— Зато на приеме у тебя будет повод заговорить и упрочить знакомство.
— Посмотрим…
Лена, в общем-то, знала, что Джулиано после исчезновения Маручеллы был свободен. Но знала еще, что шансов понравиться Принцу Юности у нее куда меньше, чем — при малейшем поползновении к измене — потерять Боттичелли. Не зря сложена поговорка: «Лучше яйцо сегодня, чем курица завтра». Ах, если б можно было, оставаясь возле Сандро, одновременно попытаться завладеть сердцем Джулиано Медичи!
Но Лена никак не могла предположить, что Джулиано, даже прояснив для себя семейное положение Симонетты, не откажется от желания познакомиться с нею поближе — не достаточно ему, видите ли, обладания диптихом с изображением Святой Девы. Вокруг него немало красивых девушек из родовитых семейств. Здесь же — муж, правда, кажется, не ревнивый и часто отсутствующий по своим купеческим делам. А все же… Зачем осложнять жизнь? И значит, интерес его к Симонетте не может не быть пустым.
Джулиано тем временем не оставляли мысли о нежной златовласке. Поскольку до сих пор ему не приходилось влюбляться в замужних дам, существование Марко Веспуччи представлялось серьезным препятствием даже ни к чему не обязывающей встрече. Но по-прежнему его влекло в залу с «Благовещеньем».
В воскресенье, после обеда, по обыкновению весьма оживленного благодаря острословью братьев Пульчи и пышным гекзаметрам Полициано, предваряющим каждое вносимое блюдо, веселая мужская компания перебралась в гостиную Лоренцо. И среди разговоров ни о чем, под бесцельное треньканье Кардиере на мандолине кто-то, уж и не вспомнить, кто именно, заговорил о прекраснейшей половине человечества, о том, как жаль, что редко совмещается влюбленность и семейные обязанности. Коротышка Пулос, на правах шута позволявший себе любую фамильярность, тут же заявил:
— А коли бы к фамилии Орсини прибить имя Лукреции…
Лоренцо погрозил греку пальцем:
— Вот сейчас проверю на тебе острие нового клинка, да велю рану солью присыпать!
Одни рассмеялись, другие промолчали, но всем было ясно, о чем речь. Превыше всех ставил Лоренцо красавицу Лукрецию из рода Донати. В честь нее, своей Прекрасной дамы, сражался на турнире и получил приз — маленькую каску, отделанную серебром, с фигуркой Марса вместо нашлемника. Но жениться ему пришлось все же на Клариче. Политика была замешана или нет — теперь уж неважно.