Она резко встала с кожаного кресла:
— Вы не хотите пройтись по улице? В этом запаснике так душно…
Он как будто удивился. Наверно, из-за слова «réserve», и она опять спросила себя, есть ли оно на французском.
Они шли рядом по виа делла Скрофа, альбом он по-прежнему держал в руках.
— Должно быть, вам скучно сидеть целый день в этой галерее…
— О, знаете, я провожу там не больше двух часов в день…
— Вы живете поблизости?
— Недалеко отсюда. А вы остановились в отеле?
— Да. В отеле близ пьяцца дель Пополо.
Разговор становился банальным и безобидным. Достаточно было плыть по течению. Кое-что, однако, ее еще беспокоило.
— Но почему вы интересуетесь Санчо Лефевром?
Сколько времени она не произносила это имя? Наверно, с прошлого века. И теперь ей было не по себе.
— Кто-то в Париже упомянул его в разговоре… Имя Санчо показалось мне необычным…
Он повернулся к ней и улыбнулся, будто хотел ее успокоить. Успокоить, ее? Возможно, она неверно истолковала эту улыбку.
— Да… кто-то, кто, кажется, знал когда-то давно этого Санчо Лефевра…
Он остановился посреди тротуара с таким видом, будто хотел сообщить ей что-то важное.
— Бывает иногда, оказываешься в каком-то месте среди людей, которых по большей части не знаешь… и ничего не остается, как слушать их разговор…
Она не совсем понимала его, но согласно кивала.
— В одном из таких случайных разговоров я и услышал имя Санчо Лефевра… Вот так… все очень просто… даже смешно… и вдруг я нахожу его фото в вашем альбоме.
Он взял ее под руку, и они пошли дальше. Вышли на пьяцца дель Пополо.
— А тот, кто упомянул Санчо Лефевра в этом разговоре, был довольно пожилой человек с очень темными волосами, возможно, грек или южноамериканец…
Она смотрела на него с любопытством, в свою очередь улыбаясь.
— Да вы настоящий роман мне рассказываете…
— Да, вы сами сказали… роман… Этот человек, судя по всему, был другом Санчо Лефевра… Его звали Бренос, Жорж Бре-нос…
На сей раз посреди площади остановилась она. Бренос. Имя, забытое на десятки лет, которого она не слышала больше ни от кого. Вот почему это имя, всплыв из небытия, причинило ей боль. Но она не могла дать этому имени лица, будто эти два слога «Бре-нос» ослепили ее внезапным светом.
— Вы так побледнели… вы, наверно, устали, мы слишком долго идем… и у меня такое чувство, что я докучаю вам этой историей…
— Нисколько… Мы можем где-нибудь присесть.
У нее немного закружилась голова, но сейчас было уже лучше. Имя Бренос было теперь для нее лишь все более слабым мерцанием, как свет маяка, когда удаляешься от берега.
Сколько лет сегодня этому Бреносу, если он еще жив? Сто? Ей хотелось задать ему вопрос, ведь, судя по его словам, он с ним встречался. «Возможно, грек или южноамериканец»… Она не помнила его лица, только черные, зачесанные назад волосы. И черные глаза.
Они сели рядом на террасе кафе «Розати».
— Нет… я никогда не слышала об этом Бреносе… Я никого не знала в Риме с таким именем…
Она лгала и злилась на себя за это. Почему бы не сказать ему правду? Да, этот человек теперь не имел для нее лица, но необычное звучание его имени кое о чем ей напоминало. Ей вдруг подумалось о двух молодых людях, девушке и юноше, чьи тела нашли в целости, coxpaнившимися в леднике, через пятьдесят лет после их смерти, возле деревни в Верхней Савойе, где она родилась. Воспоминания тоже вмерзли в лед, и хватило одного только имени «Бренос», чтобы они вышли наружу, хоть и припорошенные легким налетом времени. Так, ей не давал покоя вопрос, встретила ли она Бреноса до Санчо Лефевра, или это Санчо Лефевр познакомил ее с Бреносом. Ей казалось, что она впервые встретилась с обоими летом в «Гранд-отеле» в Ментон-Сен-Бернар, где тогда нашла работу. Во всяком случае, это Санчо Лефевр убедил ее покинуть «свою дыру», как он говорил, — он и сам это сделал несколько лет назад. И тем же летом она решила сменить имя. Но почему выбрала Ноэль?
Она помнила что-то вроде маленького замка в Солони — «замок Бреноса в Солони», часто повторял Санчо, как рефрен старой французской песенки, таким тоном, будто посмеивался над Бреносом, — в этом «замке» она провела тогда несколько недель с Санчо Лефевром и Бреносом.
— Вообще-то мне кажется, что вы сейчас пишете роман… уж очень вас интересуют эти люди со странными именами…
Она силилась говорить веселым тоном, но ей было не по себе. Впервые сегодня ее посетили эти воспоминания, как шантажист, когда вы уверены, что он давно потерял ваш след, а он однажды вечером тихонько стучится к вам в дверь.