Потом начался симпозиум. Я, откровенно говоря, после случая в Химках, этого слова стал опасаться, особенно в исполнении Лебедевой. Утречком мадам Лакруа завезла нас во Дворец Конгрессов, там-то мы до позднего вечера и засели.
– Ну как тебе симпозиум? – спрашивает меня в вечеру Наталья Сергеевна.
– Неплохой конгресс, – говорю я ей. Специально говорю «конгресс», чтобы «симпозиум» лишний раз не ротировать. Чую, потянет за собою это словечко курьезы неприятные. – Встречаются очень любопытные сообщения.
– И мне тоже симпозиум понравился. Посмотрим, что завтра будет.
«Да, теперь уж завтра точно, что-нибудь да будет. Симпозиум нам поможет! Ну это ж завтра, а сегодня я пойду в отрыв» – помыслил я, а вслух произнес:
– Наталья Сергеевна, я тут познакомился кое с кем.
– И с кем же, позволь осведомиться?
– С нашими голландскими коллегами, – я кивнул в сторону неподалеку расположенного фуршетного стола, за которым две высоченные нидерландские фемины и рослый парень потребляли французские яства.
– В город поколобродить зовут?
– Ага. Благословляете?
– Конечно. Только не агонизируй с окурками.
– На этот раз понял Вас, Наталья Сергеевна. Не буду агонизировать ни с кем.
– Вот и не будь. Жду тебя завтра на симпозиуме.
Ага. Еще раз это слово – и рвану на Пляс Пигаль. Пусть тамошние гетеры организуют нам с голландскими друзьями пару сцен не для слабонервных.
Путешествия с голландцами по Парижу я здесь описывать не стану. Отдельной повести сюжет. Париж я с ними, безусловно, увидел, но не умер. Вернее, чуть не умер. В восемь утра, когда мне в номер из своего пригорода позвонила Лебедева и поинтересовалась моим самочувствием, то заглушая волевым усилием звучащий у меня в голове цыганский хор, я произнес:
– Скорее жив, чем мертв.
– А на симпозиум пойдешь?
Пойду. Отчего ж не пойти. НА СИМПОЗИУМ!!!
– Да, только посплю ещё чуток.
– Хорошо. Мы тогда за тобой не заезжаем.
– Конечно, сам дойду. Тут недалеко.
Последнюю фразу я говорил коротким гудкам. Лебедева отключилась…
В одиннадцать утра путем неимоверных усилий и ухищрений я вытолкнул себя на улицу и довольно бодро затрусил по направлению к Дворцу Конгрессов.
«Симпозиум. Я иду на симпозиум. Ну и что? И что? И никакой мистики! Никаких корреляций между этим словом и событиями в моей жизни. Никаких!».
На бульваре Перье, в центральной парковой части которого я оказался по истечении пяти минут ходьбы от приютившей меня гостиницы, было безлюдно. Народ уже прошел на работу, выгулял детей и собак, сделал свои прочие утренние пешеходные дела и поэтому в парке не присутствовал. Это радовало меня – меньше народу, больше кислороду. Дай-ка, я думаю, подышу здесь, сяду на скамеечку, съем прихваченный в отеле круассан и насладюсь жизнью. Сел, стал есть и наслаждаться. Воздух в Париже замечательный. Чистый и свежий, а на бульваре Перье еще и напоенный запахами цветущих там цветов и кустарников, лоха серебристого, например, рядом с которым я заседал и был, мягко скажем, удивлен, когда из-за куста внезапно вышла шикарная блондинка лет тридцати, весьма ярко накрашенная для парижанки, и негромко, но внятно произнесла, глядя в мою сторону, делая акцент на финальную гласную:
– МинЭт, минЭт, минЭт…
Круассан застрял в моем горле, мысли заметались в голове:
«Это что – парижская реинкарнация химкинской Анжелы или «мамки» её, или их двоих в одном лице, смысле в теле, смысле в…да, какая на фиг разница! А какое бесстыдство! Вот так запросто, УТРОМ! НА БУЛЬВАРЕ! Предлагать услуги интимного плана! Ну ваще!»
Блондинка тем временем приблизилась ко мне, беспрерывно бубня свое призывное девичье слово и, проходя мимо меня, еще и добавив к нему совсем уж унизительное:
– Кысь-кысь!
– Пардон, мадам! – не выдержал я и, не зная французского, добавил: Ду ю спик инглиш?
– Уви, в смысле, йес, говорю немного, – с легким нетерпением глядя не на меня, а куда-то в дальние кусты, ответила мне на английском девушка.
«Я ей что – не подхожу? Чего она кочевряжится? Или у неё договоренность с каким-нибудь определенным шевалье о встрече в кустах и сейчас она сообщает ему пароль, на который он из кустов должен ей подать какой-то сигнал о готовности к немедленной с ней встрече? Вообще-то она мне на фиг не нужна, но что за наглая игнорация, при этом вызывающее кысь-кысивание в мою сторону. Это что – эклектичный призыв? Да что она себе вообще позволяет! Щяз все ей скажу по полной программе».