– Да, это так! – картинным жестом коснулась своей груди Сакура. – Да, я была самоуверенна, наивна и слепа! Всё, как и было сказано ранее! Но я извлекла урок из своего падения!
Она замолчала, сверкнула пламенным взглядом – буквально, хвала движку, ответственному за подобные выверты мимики, – а затем улыбнулась кровожадно, словно бы дочь Салтычихи и Батори при виде молодой служаночки.
– Иронично, что именно та, кто научила меня внимательности и ответственности проявляет подобную недальновидность, граничащую с преступной халатностью! Люди не смогли доучиться в классный час, а затем, вместо того, чтобы разойтись по домам и послешкольным активностям, оказались вынуждены участвовать в этом цирке. А всё почему? – она развела руками и покрутилась на месте, словно бы желала заглянуть лично в глаза всем и каждому. – Потому что Пимико сама слепа, самоуверенна и наивна! То, что происходит здесь и сейчас – последствия её ошибок! При мне такого не будет!
Кажется, пошёл дождь. Иначе чем объяснить огромное количество капель рядом с висками вражеских сил?
– Серьёзно? – вдруг выкрикнул мажорчик с револьвером. – Ты прямо сейчас агитируешь во имя школьных выборов? Мы что, для тебя какая-то шутка?
Сакура закатила глаза, а затем показала донатеру средний палец.
Тот нахмурился, а затем поднял оружие и почти не целясь всадил моей сестричке пулю аккурат промеж грудей.
Разумеется, это оказался ваншот.
– А сколько пафоса-то? – резюмировал противник и перевёл прицел в мою сторону. – Вы в подмётки не годитесь империи Пимико, щеглы.
Глава 156. Много стрельбы ради ничего
Я не моргнув глазом схватил стоящего рядом бойца Кентаро и, пользуя свой скилл дзю, закрылся телом бедолаги от выстрела.
Ваншот. Разумеется, ваншот. Вот только я всё ещё на ногах, да ещё могу между делом закинуть ягодку в рот. Затем я демонстративно отбросил бесчувственное тело и развёл руками, как бы спрашивая “ну и нахрена тратить пули?”
Донатер просто пожал плечами и снова спустил курок.
Мир привычно подёрнуло блёклостью монохромного фильтра. Я мог в полной мере насладиться тем, как в замедленной съёмке меня отбрасывает выстрелом в толпу, как меня ловит и невзначай лапает за грудь Ромул, пытавшийся держаться как можно ближе к Кентаро. Я видел, как стрелок, беспечно пожал плечами, пытаясь всем своим видом показать, насколько тупыми нас считает. Затем я видел, как инкуб, осознав, что держит меня за вторичные половые признаки, брезгливо отдёрнул руки, и я снова летел к земле.
И вот где-то в этот момент я ожил и, не долго думая, закинул свежую ягодку себе в рот.
Однако же предосторожность оказалась излишней. Гордый собой ганфайтер не обращал на меня внимания. В этот момент он был чересчур занят тем, что купался в одобрительных выкриках союзников. Кретин вообще стоял ко мне спиной.
Я быстро перекатился к сестре, достал воскрешалку из декольте, а затем вложил её Сакуре в рот и похлопал её аватару по щекам.
– Ержан! Ержан, вставай уже, задолбал, на работу пора!
К тому моменту, как донатер по реакции дружков понял, что происходит что-то не то, я уже помогал Ленке подняться.
– Эй! Какого чимпоко?! – возмутился смазливейший из донатеров.
– Да они даже не умерли ведь! – крикнул кто-то из толпы.
– Сколько у них здоровья?
– Две пули пережить могла только Асука!
Я слушал это бурление и наслаждался. Слово же снова взяла Сакура. Она многозначительно подняла руку, призывая присутствующих немного помолчать. К сожалению, мало кто последовал этому совету, однако сеструню подобное хамское поведение ничуть не смутило.
– Много стрельбы ради ничего! Мы постигли темнейшие секреты этого города, мы можем восставать после смерти! Мы можем следить за вами, когда никто не видит! Мы можем даже заставить вас выронить пистолет одним лишь взмахом руки!
И Сакура продемонстрировала этот взмах. Красивый. Картинный. И, вне всякого сомнения, эффективный. Потому как он был нужен лишь для того, чтобы подать сигнал маленькой рыженькой пикси, незримой тенью порхающей средь толп “неактивированных” игроков, не верящих в магию.
Маленькие острые зубки вонзились в нежную кожицу между указательным и большим пальцем донатера аккурат в тот момент, когда тот вновь вскидывал пуху, дабы истратить ещё одну, а то и две единицы моего ценнейшего ресурса. Сволочь он, вообще. У меня их всего с десяток оставалось, между прочим!
Впрочем, пиксятина на что-то, да годилась. Противник вскрикнул от несуществующей боли, его руку скрючило в анимации величайшего страдания, а пистолет выскользнул из ослабшей кисти и полетел к земле.