– Голосуйте за меня! – выкрикнула Ленка. – Голосуйте за Матой Сакуру! И я поведу Дорагон но Чие к светлому будущему! Я гарантирую безопасность тем, кто проголосует за меня! Ведь я могуча! А ещё… милостива.
Она хитро прищурилась. Я тоже не удержался от улыбки, ибо слишком хорошо знал сестрёнку и догадывался, каким окажется следующий пункт её плана.
– Те из напавших на мою альма-матер, кто покается и встанет на мою сторону, будут прощены. Если в вашей школе таких будет большинство, я обещаю не равнять её с землёй, не облагать налогами учащихся, и даже приглашу на Большой Совет, где будет стоять вопрос объединения, – звучало всё до ужаса наигранно, но на нашей стороне были кое-какие козырные карты, которые делали данное выступление убедительней. – Подымите над головой оружие и ступайте к нам! Покажите не словом, но делом, что вы раскаиваетесь, и этот эпизод вашей жизни будет забыт, а если вы захотите перейти в Дорагон но Чие, вас ждут уютные должности с великим множеством плюшек.
И желающие сменить сторону нашлись. Думаю первые из тех, кто вскинув над головой руки, как пустые, так и удерживающие биты, цепи, луки, синаи и нагинаты, являлись наймитами Сакуры. Теми, кому заранее было велено по сигналу переметнуться. Они создали движуху. Примером показали, что следует считать речи блондинистой гяру убедительными.
В таких ситуациях ведь люди не любят и боятся стать первыми. Но когда ты видишь, что кто-то сделал шаг прежде тебя, проще ступить на ту же тропинку. А если по тропе прошло множество ног, если же она оказалась достаточно утоптана, то впору считать её надёжным и проверенным маршрутом, а движение по ней – действом вне всякого сомнения разумным и обдуманным, а не слепым следованием стадному инстинкту.
Я смеялся. Смеялся громко. Злодейски. Как и полагается развратной рыжей тёмной колдунье, которую даже инкуб боится да оппаи пощупать.
Надо будет сделать это своей кликухой. “Дажеинку”. Звучит достаточно по-азиатски и много благозвучней, чем Дажедра.
На сказать, чтобы отток вражеских солдат в наши ряды оказался бурным. Думаю, нам удалось переманить примерно процентов двадцать. Уж не знаю, сколько изначально от этой цифры являлось наймитами сеструни, а сколько – искренне ненавидящими Дорагон но Чие игроками, а потому не могу оценить истинную эффективность этого обманного трюка, но… выглядело это всё равно эффектно. Наверняка количество перебежчиков стало для противников серьёзным деморализующим фактором, а вот казуалов из нашей школы оно должно было порадовать.
Оно их и правда радовало. Многие радостно кричали, махали кулачками. Все те игроки, что выбрали себе мирные профессии и активности, бесконечно далёкие от искусства боя. Девочки и мальчики из клуба косплея, музыканты, проходящие квесты на создание собственной группы, театральный кружок, мечтающий сняться в сериальчике и прославиться средь нашей казуальной тусовочки, и прочая, прочая, прочая.
Они болели искренне. Болели “за своих”. Многим из них было всё равно, выступает ли от Дорагон но Чие Пимико или Сакура. Им просто хотелось, чтобы их школа рулила. И если один чемпион облажался, они тотчас же проголосуют за другого.
Мир прост. Что этот, что реал. Люди, населяющие его, не меняются.
Именно потому я всегда говорил, что популярность не стоит даже конфетного фантика. Покупать её – дорого, но продаётся она всегда за дёшево.
Глава 157. Заклинание иногда не срабатывает. Нечасто. Где-то один раз из пяти
Тишина стала тяжёлой. Я буквально ощущал её своими плечами. Будто бы цифровую атмосферу составлял не обычный воздух, а некая субстанция, тяжелей него, но легче воды. Оно прибивало к земле. Клонило твою голову вниз.
Кто-то сутулился испуганно и наряжённо, а иные же, вроде меня, – подбирались, словно бы предвкушали хорошую драку с последующим пиром на останках врага.
Для меня сия тяжесть была приятной. Она сдерживала, но не сильней, чем поводок в руке хозяина, который уже облизывает исказившиеся в усмешке губы, готовясь уже скомандовать “фас”.
Точнее, не хозяина. Хозяйки.
Сакура вдоволь насладилась моментом, а затем схватила меня за руку и сжала её покрепче.
– Юки! Давай сбацаем короночку, сестрица!
О, меня уговаривать было не нужно. Я тотчас же потянул аватару Ленки на себя, а затем самым слюнявым из возможных способов облобызал ей мосю от самого воротника и до виска.