Я протестую! Меня не интересует та или иная теория, меня не интересует, какие факты обнаружены, а какие нет, но я заинтересован в обретении средств коммуникации, с помощью которых каждый может узнать, что думают другие, и поэтому я настаиваю на том, чтобы мы определили наши понятия. Мы должны знать, что другие подразумевают под тем или иным понятием, таким, например, как бессознательное Фрейда. Что касается слова «бессознательное», оно уже всем более или менее понятно. Оно является общепризнанным и достаточно разъяснено, но Юнг отказывается понимать слово «бессознательное» в том смысле, которым наделил его Фрейд, и употребляет его как то, что Фрейд называет Ид, или Оно.
Профессор Юнг:
Слово «бессознательное» не является изобретением Фрейда. Оно было известно в немецкой философии задолго до него Канту, Лейбницу и другим, и каждый из философов давал данному термину собственное определение. Я прекрасно знаю, что существует множество разных концепций бессознательного, и своими скромными попытками что-то сделать в этом направлении лишь стремился высказать о нем свое собственное мнение. Это вовсе не значит, что я недооцениваю заслуги Лейбница, Канта, фон Гартмана и других великих мыслителей, включая Фрейда, Адлера и т. д. Я просто объясняю вам, что я сам подразумеваю под бессознательным, и предполагаю, что вы все достаточно хорошо осведомлены о мнении Фрейда на этот счет. Я вовсе не думал, что в мою задачу входит объяснение вещей таким образом, чтобы все сторонники фрейдовской теории, отдающие ей предпочтение, тотчас же отказались от своей веры. У меня нет намерения разрушать ваши воззрения и теоретические позиции. Я просто предлагаю собственную точку зрения, и если кому-то покажется, что она тоже имеет смысл, то этого и достаточно. Мне совершенно безразлично, какие у кого представления о бессознательном, иначе мне бы пришлось срочно садиться за длинную диссертацию о том, как понимали бессознательное Лейбниц, Кант и фон Гартман.
Доктор Сатти:
Доктор Штраус спросил, как соотносится ваше понимание бессознательного с фрейдовским. Можно ли установить между ними ясную и определенную взаимосвязь?
Профессор Юнг:
Доктор Грэхем Хоу ответил на этот вопрос. Фрейд рассматривает умственные процессы как статичные, в то время как я говорю о них в терминах динамики и взаимосвязи. Для меня все является относительным. Нет ничего однозначно бессознательного: это лишь то, что не представлено сознательному разуму в определенном свете. Можно выдвигать самые различные предположения относительно того, почему та или иная вещь известна в одном аспекте и неизвестна в другом. Единственное исключение я делаю для мифологического паттерна: у меня есть фактические подтверждения того, что он глубоко бессознателен.
Доктор Штраус:
Безусловно, существует разница между использованием вашего теста словесных ассоциаций в качестве детектора лжи при раскрытии преступлений и для обнаружения с его помощью, скажем так, бессознательной вины. Преступник сознает свою вину, равно как сознает и свой страх быть разоблаченным. Невротик же не знает ни о своей вине, ни о том, что он ее боится. Можно ли пользоваться одной и той же техникой в этих двух столь разных случаях?
Председательствующий:
Та женщина не осознавала своей вины, хотя и позволила ребенку сосать губку.
Профессор Юнг:
Я покажу вам разницу экспериментальным путем. На рисунке 7 мы имеем схематическое изображение дыхания тестируемого во время проведения теста словесных ассоциаций. Вы видите четыре серии по семь вдохов и выдохов, зарегистрированных после предъявления слов-стимулов. Диаграмма отражает типичную для множества тестируемых зависимость дыхания от нейтральных и критических стимулов.
Серия «А» показывает, как протекает дыхание после индифферентных слов-стимулов. Вдохи, идущие сразу после слов-стимулов, ниже нормы, а затем следует нормализация.
В серии «В» слово-стимул было критическим, и объем дыхания существенно снижен, порой более чем в два раза по сравнению с нормой.
В серии «С» дана динамика дыхания после слова-стимула, относящегося к комплексу, осознаваемому тестируемым. Первый вдох почти нормальный, и лишь затем происходит некоторое уменьшение объема дыхания.
Серия «D» соответствует дыханию после слова-стимула, относящегося к такому комплексу, который не осознается тестируемым. В этом случае первый вдох явно слаб, и те, что идут вслед за ним, несколько ниже нормы.
Представленные диаграммы наглядно демонстрируют различие между реакциями, соответствующими сознательным и бессознательным комплексам. В серии «С», например, комплекс явно является сознательным. Слово-стимул задевает тестируемого за живое, и следует глубокий вдох. Но, когда слово-стимул ударяет по бессознательному комплексу, объем дыхания, как показывает диаграмма «D» (ее первая колонка), уменьшается. Имеет место спазм грудной клетки – дыхание практически замирает. Таким образом можно эмпирически подтвердить различие между сознательными и бессознательными реакциями[21].
Рис. 7. Тест словесных ассоциаций (дыхание)
Доктор Уилфред Р. Байон:
Вы провели аналогию между архаическими формами тела и архаическими формами сознательного разума. Это просто аналогия, или имеет место более тесная связь? Из того, что вы сказали вчера вечером, можно сделать вывод о том, что вы признаете наличие связи между сознательным разумом и мозгом; недавно в «British Medical Journal» был опубликован диагноз, поставленный вами на основании сна и свидетельствовавший об органическом расстройстве[22]. Если отчет об этом случае является точным, то мы получаем очень важное подтверждение, и мне хотелось бы знать, не считаете ли вы, что между этими двумя формами архаического выживания существует более тесная связь. Сон, сообщенный пациентом доктора Дэви, был таков: «Кто-то сзади беспрерывно спрашивал у меня что-то о смазке какого-то механизма. Говорилось, что лучшим смазочным средством является молоко. Я же, по-видимому, считал, что предпочтительнее будет использовать илистую грязь. Затем, когда был осушен пруд, среди ила обнаружили двух ископаемых животных. Один был маленький мастодонт, а кто второй – я забыл». Комментарий Дэви: «Я подумал, что было бы интересно представить этот сон Юнгу и спросить, какова его интерпретация. Несмотря на то, что в этом сне было множество психологических ответвлений, Юнг нисколько не сомневался, что заболевание в своей основе было не психологическим. По его мнению, сон свидетельствовал об органическом расстройстве. Осушение водоема он проинтерпретировал как ухудшение циркуляции спинномозговой жидкости».
Профессор Юнг:
Вы вновь касаетесь противоречивой проблемы психофизического параллелизма, на которую нет ответа, ибо она находится за пределами возможностей человеческого познания. Как я пытался объяснить вчера, обе вещи – психический факт и факт физиологический – некоторым образом происходят совместно. Они происходят совместно и являются, как я полагаю, попросту двумя разными аспектами лишь нашего сознательного разума, но не самой реальности. Мы рассматриваем их как два разных явления в силу крайней неспособности нашего сознательного разума помыслить о них совместно. Вследствие возможного единства этих двух вещей следует ожидать появления сновидений, которые в большей степени окажутся физиологическими, чем психологическими, точно так же, как существуют сны более психологические, нежели физиологические. Сон, о котором вы упомянули, был явным выражением органического расстройства. Такие «органические репрезентации» хорошо известны в древней литературе. Античные и средневековые врачи пользовались подобными снами для установления диагнозов. Я не проводил физического осмотра пациента, о котором вы упомянули. Просто я выслушал его историю, узнал о содержании его сна и высказал свое мнение. У меня были и другие случаи, например, очень сомнительный случай прогрессирующей мускульной атрофии у молодой девушки. Я спросил о ее сновидениях: у нее было два чрезвычайно колоритных сна. Мой коллега – человек, знакомый с психологией, – считал, что это, должно быть, случай истерии. Истерические симптомы здесь действительно имели место, так что было неясно, была ли это прогрессирующая мускульная атрофия или нет; но на основе анализа сновидений я пришел к заключению, что это было органическое заболевание, и в дальнейшем мой диагноз подтвердился. Это было органическое расстройство, и сны определенно указывали на органику. Согласно моей идее о единстве психического и телесного, это и должно было быть так; удивительно, если бы было иначе [23].
22
См.: Davie T. M. Comments upon a Case of «Periventricular Epilepsy» // British Medical Journal. – 1935.– № 3893(Aug.). – P. 293–297.