Разъяснения в отношении городского герба последовали в связи с предложением Комиссии о строении учинить Санкт-Петербургу, а также каждой из 5 частей, на которые город был разделен по указу 1737 года, самостоятельные гербы. Причем прилагались и проекты гербов: для Адмиралтейской части – в белом поле синие якоря накрест; для Васильевской – в синем поле три белые рыбы; для Санкт-Петербургской – в зеленом поле белая городская башня; для Литейной – в черном поле желтая пушка; для Московской – в желтом поле копьем пробит черный змей. Герольдмейстерская контора решительно протестовала против предоставления гербов отдельным частям города, разъясняя, что герб как особый знак, олицетворяющий город, может быть только один. В квалифицированно составленном ответе, написанном под руководством молодого математика и филолога Василия Евдокимовича Адодурова, нового товарища Герольдмейстера, взятого «к сочинению гербов», на запрос Комиссии о строении отмечалось: «Ежели же для полицейских или других каких распорядков в означенные части сей резиденции какие особливые знаки потребны, то может для тех порядков Комиссия о строениях учредить оные и в те части роздать по своему благоизобретению; что до Герольдмейстерской конторы уже не касается, токмо оные знаки за гербы тех частей для показанных резонов признаны быть не могут».
При Ф. Санти видоизменена была и эмблема города Архангельска, представленная на петровских знаменах в виде всадника на крылатом коне, поражающего копьем змея. Теперь она получила несколько иной вид, видимо, из-за нежелания повторять московскую эмблему (всадник, поражающий копьем дракона), а также известную по Титулярнику 1672 года эмблему грузинских и карталинских князей. Ф. Санти изобразил Архангела в синем одеянии, с огненным мечом и щитом в золотом поле, внизу которого – поверженный черный дьявол. Можно сказать, что в данной композиции яснее, чем в предшествующем изображении, подчеркнута взаимосвязь эмблемы с именем города: Архангел – Архангельск.
Еще один «говорящий» герб – Шлиссельбург (ключ-город), в котором Ф. Санти побывал лично. На петровских знаменах эмблемой города была колонна с якорями, у Ф. Санти же: «Ключ золотой под короною императорскою золотою… внизу крепость белая, поле синее».
Однако работа по городскому герботворчеству, задуманная Петром I и воплотившаяся в реальные городские гербы, созданные в высшей степени профессионально, с кончиной императора прервалась. После его смерти возобладавшие во внутрироссийской политике феодально-крепостнические и бюрократические тенденции привели к ликвидации даже тех номинальных прав самоуправления, которые император предоставил российским городам. Едва народившиеся органы городского самоуправления превратились в придаток царской администрации.
В новых условиях городской герб оказался вновь невостребованным. Составление городских гербов откладывается на неопределенное время, тем более что и деятельность Ф. Санти закончилась весьма печально.
Он, получивший от Екатерины I звание обер-церемониймейстера, был заподозрен в причастности к антиправительственному заговору против Петра II и без суда и следствия сослан в Сибирь. И только когда императрица Елизавета Петровна возвратила из ссылки опальных заговорщиков, Ф. Санти указом от 28 августа 1742 года был возвращен прежний придворный чин обер-церемониймейстера, а позднее пожалован титул действительного тайного советника. Но до конца своих дней Ф. Санти так и не вернулся к герботворчеству.
Откликаясь на запросы времени
После отстранения Ф. Санти от занимаемой должности составление городских гербов в России находилось в состоянии, оставлявшем желать лучшего, пока вновь не возникла потребность в городской символике. Поводом к этому послужило основание в первой половине XVIII века города Оренбурга.
В 1735 году на юго-востоке европейской части России был заложен сильный опорный пункт, имевший большое экономическое, политическое и стратегическое значение. С его возведением здесь укреплялись позиции и мощь Российской империи. Форпост способствовал развитию торговли с восточными странами и, кроме того, охранял эти земли. Построенный сначала на реке Ори город вскоре перенесли на другое место и назвали Оренбургом, а на месте первой закладки впоследствии вырос город Орск.
Законодательный правительственный акт предоставил Оренбургу некоторые права общественного управления. В числе привилегий, пожалованных императрицей Анной Иоанновной новозаложенному городу, упоминается особая магистратская печать. Описание её помещалось в «Привилегии городу Оренбургу», опубликованной 7 июня 1734 года. На печати – щит, трижды разделенный поперек золотыми и черными полосами (государственные цвета – свидетельство императорской милости) в знак того, что «трех подданных наших народов сей город защитою и прибежищем быть имеет»; в щите изображены два копья в центре, два наверху, два по бокам как свидетельство того, «что оные народы сие оружие обыкновенно на войне употребляют».
Активное участие в разработке символики этой печати принял Иван Кириллович Кирилов, в 1734–1737 годах руководивший Оренбургской экспедицией. Благодаря его усилиям было заложено около 20 крепостей и военных форпостов по рекам Яику и Самаре, создававших тем самым оборонительную линию русских. И. К. Кирилов, выходец из низших слоев общества, обладал незаурядными способностями, разносторонними знаниями и огромной энергией. Служа государству, он прошел путь от простого письмоводителя до обер-секретаря Сената. Этот пост по петровской «Табели о рангах» соответствовал VI классу, т. е. полковнику, в связи с чем И. К. Кирилов получил потомственное дворянство. В 1727 году он закончил свой труд «Цветущее состояние Всероссийского государства» – первое и наиболее полное научное страноведческое и экономико-географическое описание России.
Работая над этим трудом и исполняя должность обер-секретаря Сената, И. К. Кирилов познакомился с Ф. Санти и пользовался присылаемыми в Герольдмейстерскую контору сведениями о городах.[16] Когда И. К. Кирилов трудился над своей книгой, официальное составление гербов еще только начиналось, поэтому он при описании города о гербе не упоминал. Однако в последующие годы, как явствует из документов, И. К. Кирилов постоянно интересовался гербами и привлек к составлению гербов Иоганна-Симона Бекенштейна, издавшего в 1731 году в Санкт-Петербурге книгу на немецком языке «Краткое введение в гербоведение и в искусство составления гербов». И.-С. Бекенштейн в 1725 году приехал из Кенигсберга в Санкт-Петербургскую академию наук в качестве профессора юриспруденции. По заказу И. К. Кирилова он составил «Проект герба для нового города», который включал в себя несколько десятков эмблем в гербовых щитах – на выбор. Составлялся проект еще до определения названия новозаложенного города, ибо завершает его фраза: «Ежели бы имя сему городу известно было, то можно бы изображения по такому лучше расположить».
16